Язва на полставки. Ирина Муравская

Потому что он твой друг?

      – Потому что ты его не знаешь. Он… не такой, как ты думаешь. С ним… небезопасно.

      Оу.

      – Пролёт, Радов. Если хотел напугать, затея провалилась. Только интриги нагнал.

      – Какая к чёрту интрига? – психует тот. – Прямым текстом говорю: он не для тебя. Он из другого мира, в который тебе соваться не стоит.

      Ну… Я, конечно, догадываюсь, что чувак, разъезжающий на Гелике добряшкой-миссионером, живущим во благо процветания нашего общества вряд ли окажется, однако совсем уж нагнали на его персону таинственности. Прям какого-то мафиози делают, честное слово.

      – А тебе можно? – резонно замечаю я. – Вы же кореша. Когда спелись правда непонятно, ведь я про него узнала-то только вчера. Как вы познакомились? И что за Леся?

      Моя осведомлённость Дане не нравится.

      – Подслушиваем, да?

      – А то не знаешь, что я это делаю лет с тринадцати. Так что за девица?

      – Неважно.

      Ага. Кто-то стыдливо глазки прячет. Есть от чего краснеть?

      – Это ласковое: не суй морду не в своё дело?

      – Это вежливое: не задавай лишних вопросов.

      – Прекрасно. Тебе очень повезло, что я сейчас не ахти соображаю. Так что живи. Пока что. Но допрос не окончен. Помни про это.

      Мой потный лоб накрывает тёплая ладонь. Ого. Меня сегодня прям все жаждут полапать.

      – Ты ж температуришь, – доходит до братика.

      – Чё, правда? Офигеть инфа. Прям новинка.

      – Язва.

      – Тызва.  Мызва. Больше скажу, ты только что запорол мне халявный куриный бульончик, сделанный старательными мужскими руками. Так что марш за плиту и чтоб без горячей тарелки передо мной не появлялся. А я пошла валяться. А то ща в обморок грохнусь.

      Три дня. Меня запирают дома на три дня, приговорив к лечению через скуку и антибиотики. Все планы по одному месту, не говоря о том, что запасные ключи Даня у меня временно забирает. Чтобы вирусная бактерия не шаталась по городу, пока окончательно не оклемается. Просто я в тот же день лыжи успеваю навострить в сторону Петропавловской крепости, когда жар чуток спадает, но сбежать не получается. Нянька ловит в подъезде.

      А на следующий день сваливает на работу, сажая меня под арест. Зашкаливающее веселье. Не имея другой возможности развлекаться, дорываюсь до генеральной уборки. Масштабной. Брат, когда вечером возвращается, едва не оказывается погребённым под баррикадой мусорных мешков, возвышающейся опасно накренившейся Пизанской башней.

      Зато квартиру теперь не узнать. В комнатах даже светлее становится после того, как я выдраиваю до слепящего блеска старые двухкамерные окна, едва не сигая ласточкой вниз, вслед за уроненной тряпкой. Под перестиранной, выглаженной и убранной в шкафы одеждой проступает новая мебель. А под завалами многочисленных коробок со строительным мусором, оставшихся со времен ремонта, свежий паркет. Недурно. Видно, что после покупки в хату вложили ещё миллиончик на косметический марафет. Где только такие деньги взялись.

      За время "изоляции" дважды натыкаюсь на загадочную девушку