Генерал без армии. Александр Тамоников

они ждут, – проворчал Шемякин. – Немцы нагрянут, эти ребята через заднее окно эвакуируются и в овраг шмыгнут. Только фрицы вряд ли появятся. Ночь на дворе, да и выгребли они уже все из местных сусеков.

      На другом конце деревни загавкала собака, сон плохой увидела, но быстро охрипла и замолкла.

      «Вроде все в порядке, в избушке партизаны товарища Антонова ждут гостей. Или что-то не так? Хоть тресни, не могу понять», – подумал Глеб.

      – Все спокойно, товарищ старший лейтенант, – подал голос Шемякин. – Наши это, партизаны. Разрешите, мы с Завадским сходим, удостоверимся? Пароль и отзыв помним, хозяин дома – Сурков Михаил Евграфович.

      – Давайте, – сказал Шубин. – А мы, если что, подстрахуем.

      Двое, пригнувшись, побежали через двор. Мяукнула кошка, материализовалась из темноты и юркнула в щель под штакетником. Завадский споткнулся, шикнул на ни в чем не повинное животное. Ничто не менялось в окружающем пространстве. Боец поднялся на крыльцо, постучал в рассохшуюся дверь. Шемякин остался во дворе, скинул с плеча автомат, исподлобья озирался.

      Долго ждать не пришлось. За дверью прозвучал настороженный голос. Последовал обмен какими-то репликами, дверь со скрипом открылась.

      Человек держал в руке зажженную свечу. Отблески пламени прыгали по серому лицу. Мужик в жилетке и ватных штанах отступил в темноту.

      Завадский вошел внутрь, позвал Шемякина. Боец поднялся на крыльцо, тоже растворился в доме.

      Донеслись радостные возгласы:

      – Наконец-то! Да, мы от товарища Антонова.

      Захлопнулась входная дверь.

      – Слава богу! – Бердыш облегченно вздохнул. – Добрались, теперь не будем плутать в тумане.

      Волосы прилипли к вспотевшему лбу Глеба, затруднилось дыхание. Что-то шло не так. Шубин напрягся.

      «Зачем я отправил людей? Самому нужно было идти!»

      В сарае что-то заскрипело, там заржала лошадь. Откуда она взялась в этой деревне? Здесь не должно быть никаких лошадей! Все, что не съели окруженцы, отняли бы немцы!

      Никита Костромин встрепенулся, что-то буркнул на озадаченной ноте.

      В доме продолжался разговор. Вспыхнула вторая свеча.

      Внезапно кто-то объявился на углу, прижался к стене избушки, чего-то выжидал. Перебежал еще один, встал рядом, высунул голову.

      В избе прогремел пистолетный выстрел, затем еще один. Пролаяла очередь из «ППШ». Автомат захлебнулся. Затрещали МП-40. Огонь велся одновременно из нескольких стволов.

      Никита Костромин, лежащий рядом с командиром, ахнул и начал подниматься. Глеб схватил его за шкирку, прижал к земле.

      Грудь Шубина сдавил стальной обруч. Значит, всем теперь суждено погибнуть, не выполнив задания?!

      – Не стрелять, всем назад! – прошипел он.

      На душе у него было мерзко, но иначе никак.

      Деревня в один момент наполнилась шумом. Где были раньше все эти люди? Несколько человек выскочили из-за угла, бросились к крыльцу. Двое влетели в избу, остальные остались во дворе, рассредоточились.