Братья Карилло. Обретая надежду. Тилли Коул

Много отдыхать и ни о чем не волноваться.

      С улыбкой я наблюдала, как она вышла из комнаты. Но на пороге Молли вдруг замерла и обернулась.

      – О, чуть не забыла. Сегодня вечером мы устроили для тебя праздничный ужин. Соберутся все. Чтобы поздороваться с тобой и отметить приезд в Изумрудный город.

      – Моллс, я… – хотела было возразить я, беспокоясь, что это может сказаться на ней.

      – Хоть ты не начинай, Элли! Мне хватает и здорового мрачного футболиста, что обращается со мной, словно с хрупкой куклой. – Молли указала на Роума и показательно нахмурилась. Муж, прищурившись, одарил ее ответным взглядом. – Со мной все хорошо. – Она коснулась ладонью живота. – Мы оба в порядке, и я не хочу, чтобы в следующие несколько месяцев все вокруг с меня пылинки сдували!

      – Да, мэм, – проговорила я и шутливо отдала ей честь.

      Молли рассмеялась и покачала головой.

      – А после мне хотелось бы послушать о новой галерее, что ты станешь создавать в моем университете. Ладно?

      – Конечно, – развеселившись, проговорила я.

      Молли победно кивнула и осторожно направилась вверх по ступенькам, оставив меня наедине с Роумом. Он подхватил мой багаж и быстро зашагал к лестнице; я последовала за ним.

      Он отвел меня в комнату в конце длинного коридора. И, когда открыл дверь, я изумленно открыла рот. Комната казалась просто прекрасной. Почти полностью белая, светлая и просторная. К ней примыкала ванная комната с самой большой ванной, что я когда-либо видела.

      – Роум… это… – прошептала я и повернулась к кузену, который, скрестив руки на груди, прислонился к дверному косяку.

      – Оставайся здесь, сколько захочешь, слышишь? Молли любит, когда ты рядом. И меня это тоже не напрягает.

      Кузен пытался шутить, стараясь скрыть беспокойство по поводу жены, но я услышала, как дрогнул его голос. Я подошла к нему ближе и стиснула напряженные руки Роума.

      – Ты же знаешь, с ней все будет хорошо. Ребенок – это просто здорово. Настоящее благословение.

      Роум опустил глаза в пол.

      – Я понимаю, Эл, и я счастлив. Мы так давно хотели ребенка. Ты и сама знаешь. Но, боже, Эл… Доктор вновь твердит о риске и постоянно напоминает, что мама Моллс умерла от того же самого, и… – Роум замолчал, и я сжала его руку. Раздувая ноздри, он продолжил: – И я вспоминаю, как моя девочка, сломленная и потерянная, лежала на той проклятой больничной кровати. Это просто меня убивает. Ведь подобное может случиться снова. Или нечто худшее.

      – Этого не будет, Роум. На этот раз все иначе. Вы живете в гораздо лучших условиях, повзрослели. Рядом нет родителей, что дышали бы тебе в затылок, и всех связанных с ними волнений. И я знаю тебя. Ты просто больше не позволишь, чтобы с твоей женой что-то случилось.

      Роум неохотно усмехнулся, и я улыбнулась в ответ.

      – Я стану тетей! – возбужденно выпалила я, и Роум рассмеялся. Несмотря на все тревоги теперь, перестав скрывать свое счастье, он казался невероятно взволнованным, и у меня заныло сердце.

      – Да-да, станешь. Тетушка Элли.

      – А