Первый ученик. Аня Сокол

ладони Тилифа лежала железная табличка с выбитым номером, такими обзаводятся солдаты, пожарные и спасатели, чтобы облегчить опознание тела. Если он хотел узнать номер Кирилова, был способ проще, неужели в их ведомстве никто не берет взяток?

      Но мысли Грош оставил при себе, ему платили не за это. Парень подхватил тонкую пластинку, бросил мужчине вместо нее телефон и, размахнувшись, отправил находку в полет. Что-то едва заметно стукнуло. Качнулись ветки, и все снова замерло. Парень напряг все свои чувства, блуждающий отступил, оставаясь все еще где-то рядом, но не собираясь приближаться. Раимов повел пистолетом из стороны в сторону.

      – Нажмете на курок, и смертельный хвост вам обеспечен, – проинформировал Тилифа Грош.

      – Вряд ли. Тут только ты, а псионники, не возвращаются, – мужчина опустил оружие, и оперся о ближайший ствол. – Удобно, не находишь? Вы единственные, кто может убивать, не боясь мести мертвых. И вы единственные, кого можно убивать по той же самой причине.

      Макс попытался рассмотреть лицо Шрама, но в темноте оно казалось чуть более светлым овалом. Тилиф говорил правду. После смерти возвращались процентов восемьдесят умерших. Пять, по неясным до сих пор причинам, уходили навсегда, а оставшиеся пятнадцать – это псионники, умиравшие, как обычные люди, и никогда не возвращающиеся. Для пси-специалистов загробной жизни не существовало.

      – Расслабься, Малой. Я хорошо стреляю, поэтому и жив до сих пор. Совсем необязательно убивать, чтобы вывести из строя, – Раимов вдруг согнулся, и Макс услышал звук рвоты. – Не возражаешь, если мы обсудим принципы друг друга после того, как приберем за собой и свалим, – сипло спросил он спустя минуту.

      Урок седьмой – История

      Тема: «Письменность древних народов»

      Боль выдернула Макса из сна. Ленка Афанасьева, ткнувшая его шариковой ручкой, возмущенно поджала губы. Зануда и заучка, у которой почти не было друзей, потому что живым людям она предпочитала книги. Грош поднял голову и, глядя ей в глаза, демонстративно зевнул. Староста курса отвернулась, отгораживаясь от него учебником.

      Грош заморгал, Володин как раз закончил инструктаж, и все потянулись к выходу. Каждый выходящий из аудитории брал со стола лектора прямоугольный листок бумаги. Эдакий экзамен, где ученикам не требуется отвечать, а только лишь говорить номер билета. Историк в своем репертуаре – все ищет новые способы заинтересовать студентов непрофильным предметом. Парень, не раздумывая, взял ближайший.

      – Грошев – тринадцать, – сказал он преподу и последовал на выход.

      Около корпуса ученики становились в шеренгу. Арчи, хмуро оглядывая нестройный ряд, задержал взгляд на Максе. После возвращения из Троворота они разговаривали два раза.

      Первый – перед допросом, которому его подвергли специалисты из Шоромы. Грош не заметил у следователей никаких увечий, оставшихся в память о встрече в Некропольском. Распускать руки в стенах лагеря мужики не осмелились, ограничившись многообещающим: «Расскажи все сам,