Вершина. Константин Денисов

от вас информации сразу началось отслеживание по всем камерам, но, увы, безрезультатно. Вас так долго везли и оформляли, потому что не было никакой необходимости спешить, пока система работала. Теперь она работу по вашей заявке закончила, и вот я с вами разговариваю.

      – Иииии? – спросила Вика, но от волнения голос не послушался и из горла вырвался какой-то хрип, но человек её понял.

      – И ничего! Лично я вам верю. Думаю, что инцидент имел место быть, но он как раз попадает в один процент настоящих преступлений, которые раскрыть, очень мало шансов.

      – Я ничего не понимаю, – упавшим голосом сказала Вика.

      – Именно для этого я с вами и разговариваю, чтобы всё объяснить, – сказал человек и вздохнул, собираясь с мыслями, – система не нашла подтверждений произошедшего преступления, кроме ваших слов. Если этого не произошло в первые часы, то дальше, уже вряд ли случится. Да, ещё несколько дней она будет пробовать разные алгоритмы, но опыт показывает, что если этого не получилось сразу, то и потом шансов практически нет.

      – Что за система? – спросила Вика, потому что ничего уже не понимала.

      – Наш искусственный интеллект, – сказал человек, – в современном мире преступлениями занимается он. Точнее, как я и говорил, большей частью несерьёзных нарушений. Но вот если кто-то научился хакать систему, или оставаться незамеченным для неё, или придумал что-то своё, нестандартное, а такие уникумы бывают, то ИИ может просто быть в неведении относительно происходящего. Он вычёркивает эти случаи из своей оперативной памяти, и они попадают сюда, – и человек похлопал рукой по бумажным папкам.

      – Вы же говорили, что эти преступления не раскрываются, – сказала Вика.

      – Но это не значит, что не нужно пытаться. И потом, я немного преувеличил. Далеко не всё, но кое-что мы таки раскрываем, – человек откинулся на спинку своего кресла, – мало кто знает, как работает современная милиция, и тем более люди забыли, что вообще существует преступность. Я имею в виду настоящую преступность, а не драку на улице, или ещё какую-нибудь ерунду. Преступления не показывают в новостях, эта практика давно прекратилась. Я против этого ничего не имею. Любой обыватель, который нарушит закон, скорее всего, предстанет перед судом в тот же день. Но это обыватель…

      – Стоп, стоп, стоп, – Вика затрясла головой, – зачем вы мне всё это говорите, и какое всё это имеет отношение к похищению моего друга?

      – Я всё это вам говорю, потому что, как уже сказал, верю в вашу историю. Наш ИИ не верит, а я верю. Поэтому хочу, чтобы вы поняли принцип нашей работы, и мы с вами плодотворно сотрудничали. Формально, я могу закрыть дело хоть сейчас. Но я не хочу поступать формально. И дело тут не в вас, хотя вы, безусловно, очень милая девушка, а как раз в том, как наша работа организованна.

      – Спасибо, – запоздало среагировала на комплимент Вика.

      – В мегалополисе Москва, при двухсотмиллионном населении, каждый год бесследно исчезают тысячи человек. У нас сотни миллиардов камер! А люди исчезают. Как такое