Поцелуй северного ветра. Инесса Иванова

спинками и через неприметную дверь оказались в полутёмной комнате с единственным окном, плотно занавешенным тёмной тканью.

      – Ты считаешь, что тебе повезло, – чуть заикаясь, произнесла Иона, резко остановившись у дубового стола, застеленного светлой скатертью без узоров. – Наверное, так и карлы говорили. Но ты сама посуди, – тут она выпустила мою руку, и я испытала облегчение, словно вернулась способность дышать полной грудью. – Славная Лив, твоя госпожа и скальда из высшего круга, приходится роднёй конунгам Ледяного Дома. Потомок первого конунга, как говорит Священная книга. Она нуждается в тех, кто поможет ей сохранять умения.

      Иона продолжала раскрывать происхождение моей хозяйки, я почти привыкла к её грубому голосу, то звучавшему твёрдо, когда дама говорила о конунгах, то запинавшемуся на согласных, когда речь заходила о самой Лив и обо мне.

      – Я здесь правая рука скальды, её молочная сестра. Заправляю здесь делами и молитвами, – Иона сняла косынку с головы, отбросив её в угол на стул, и отдёрнула занавеси, пустив в комнату бледный свет луны. Он тут же заиграл на её густых коротких волнистых волосах цвета коры дерева.  – Я потомок мёртвого народа, обитавшего здесь со времён Сотворения мира. Я узнаю, если ты, пришедшая издалека, замыслишь недоброе. Сила скальдов велика, их умения простираются до ледяных пиков самых высоких скал Севера, но мои знаки глубже самых тёмных пещер Незамерзающего моря.

      Украдкой я всматривалась в Иону, чтобы открыть истинную сущность темнокожей, но в её гибком стройном маленьком теле клубилась лишь живая тьма. Она не врала, не преувеличивала. Она пугала меня сильнее бурь Свирепого моря, о которых наслышан каждый по оба берега.

      Сильнее людей-птиц с льдистой кровью, жрецов местных Богов и даже полосатых котов в колеснице Фрейи.

      – Ты поняла меня, фронна? – Иона снова подошла и взяла меня за руку, заглянув в глаза. Её макушка едва доходила мне до подбородка, но сразу возникло ощущение, что это я уменьшаюсь и слабею, а она вырастает до самых звёзд.

      – Поняла, варта Иона, – прошептали онемевшие губы, и тьма внутри дамы вырвалась наружу, захватив меня в плотное кольцо. Я онемела.

      Застыла, словно смотря на себя со стороны. Тьма клубилась, проникая в меня, сливаясь с кровью и направляя мысли к прошлому. Вот я сижу и смотрю на королеву-мать, а она говорит о том, что поможет мне. Потому что в жизни есть не только власть, но и любовь.

      – Ради неё иногда можно склонить голову перед тем, кто ниже тебя по положению и крови.

      – А перед тем, кто выше? – задаю я вопрос.

      Совсем не детский, ибо я никогда не была ребёнком полностью. Всегда ощущала себя запертой в маленьком теле, лихорадящим от Силы, рвущейся наружу. Я должна была её сдерживать, чтобы ненароком не ранить тех, кто рядом. Кто дорог мне.

      Леди-королева нахмурилась. Вопрос ей не нравился, хотя я не могла взять в толк, почему. Это так естественно и правильно – склоняться перед тем, кто выше.

      – Нет такого на этой земле, Хельга. И слава Богам за это, – вздохнула королева, и тьма, стоявшая