Поцелуй северного ветра. Инесса Иванова

до кольца, и оно раздвинулось. Больше не было храма с древом, на котором стояли Боги и смотрели сверху вниз на тех, кто обретал новые имена, судьбы, способности.

      Я стояла на краю утёса над бездной и смотрела вниз. Мне надо было сделать шаг, чтобы упасть и разбиться, чтобы моя чистая магия проснулась заново в ином качестве и пригодилась многоглазым Асам, как называли здесь Богов.

      Я не колебалась. Чувствовала за спиной знакомый взгляд незнакомца с волосами такого невзрачного цвета, что я могла принять их за пепел, оставшийся после пожара.

      Мои ноги коснулись пустоты. Я падала в пропасть безветрия, холод подступал к щекам и морозил уши, а я цеплялась руками за воздух. Когда-то я умела создавать почтовых птиц из бумаги и отправляла их в полёт к адресату. Когда-то могла показывать то, что происходит в комнатах близких мне людей тому, кому хотела помочь.

      А теперь всё исчезло. Стёрлось снегами и метелями, царствующими в Гринвиде долгой зимой.

      – Успокойся уже, – произнёс женский голос рядом, и я услышала лёгкий вздох. Дыхание светловолосой девы коснулось меня, подхватило как пушинку и подбросило кверху.

      Этого было достаточно. Я увидела Богиню с золотыми волосами на колеснице, запряжённой парой огромных полосатых котов с такой длинной шерстью, какую я встречала только у мулов, привезённых с Севера.

      Богиня улыбнулась, выпустила из пальцев золотые нити, и они опутали меня, словно кокон. Движение меча в моих руках, возникшего невесть откуда, разорвало струны и дало свободу.

      Я больше не падала, я умела парить. Каждый вдох поднимал всё выше, а выдох опускал. И я застыла в одной точке, а потом, применив лёгкое невесомое усилие воли, поплыла вперёд. К золотой колеснице, запряжённой котами, уносившими её прочь.

      – Странное умение, – горько вздохнула скальда Ульрика, дотронувшаяся до моей ступни посохом. Я парила над алтарём, почти достигнув нижнего яруса ветвей дуба, среди которых разглядела статую золотоволосой девы, явившейся мне в том мире.

      Она улыбалась, но уже через мгновение я плавно опустилась на пол и поклонилась тем, кто ждал у алтаря. Не знаю, почему сделала именно так, почему хранила молчание, но понимала, что надо действовать только так.

      – Я ожидала большего, – покачала головой Ульрика, и в углу её безупречного рта залегла глубокая морщинка. – Что толку в парении! Конунг будет разочарован.

      Она отвернулась к мужчине в золотистой полумаске. Я видела его истинную сущность. Он и был тем котом, тянущим золотистую колесницу.

      – Фрейя плачет золотыми слезами, скальда. Так не бывало уже много лет, – мягко возразил дротт и хмыкнул совсем по-кошачьи, дотронувшись пухлыми пальцами, унизанными перстнями с чёрными каменьями до плеча жрицы. – Посмотрите вверх, Богине всё по нраву, а значит, и конунгу фронна понравится. Служи Ледяному Дому, дитя, так, как служила другому.

      И в глубине зеленоватых раскосых глаз дротта я уловила знакомый отблеск. Такой я видела в лысых глазах жрецов, поклоняющихся моему отцу. Возможно, Ненасытный