Спроси у реки. Юрий Кунов

Дурь несусветная. Мне не понравилось.

      – Этот фильмец по какому каналу шел?

      На некоторое время Квасов задумался.

      – Не помню, – мотнул он головой и тотчас скривился.

      – А жена где в это время была?

      – Не знаю. В тот вечер я ее больше не видел. И потом не видел.

      – Я понял. А ночью ты вставал? Водички попить, например? Пописать?

      – Компот пил.

      – Во сколько это было?

      Квасов снова шмыгнул носом и потер грязной пятерней лоб.

      – Не знаю. Я на часы не смотрел.

      – Жены дома не было?

      – Я не обратил внимания. Летом она обычно спит во времянке.

      – Так. Не обратил внимания. А утром?

      – А утром я заметил, что на веревке нет ее купальника. Она летом вечером почти всегда ходит на пляж, а мокрый купальник после этого вешает во дворе на веревку. И полотенца ее банного тоже не было.

      – И ты сразу понял, что жены нет дома?

      – Нет, я сначала все осмотрел. Времянку, баню. Гараж еще. Душ. Все облазил. В погреб даже спустился. Подумал, может она туда грохнулась. Женщина она упитанная. Объемы, габариты и все такое… Могла оступиться.

      – Во сколько ты утром проснулся, помнишь?

      – Часов в шесть. Я так думаю.

      – Кровать, на которой обычно жена спала, была разобрана?

      – Нет.

      – Точно? Не ошибаешься.

      – Нет, говорю вам. Она, по-моему, на ней и не спала в ту ночь. Кровать была застлана покрывалом.

      – Во сколько жена обычно вставала по утрам?

      – Во сколько вставала? Ну, в неторговые дни часов в девять. Иногда немного позже.

      – А в те дни, когда вы торговали?

      – В пять, если надо было ехать в Битюгово или в Новолиганьск. Если торговали у нас, то в шесть. Когда ездили за товаром, бывало по-разному.

      – Не заметил где-нибудь от нее записки в тот день? Я имею в виду 31 мая. Или ты записку позже нашел?

      – Не было никакой записки. Я же не слепой. Увидел бы рано или поздно, наверное.

      Посохин взял стакан, из которого пил Квасов, повертел его в руке и, налив из чайника немного воды, пополоскал. Воду он выплеснул через открытое окно на газон.

      – Не вспомнишь в чем твоя жена, ну, в какой одежде в тот день пошла на пляж?

      Квасов сделал глотательное движение.

      – В тот день не знаю. А обычно она ходила в махровом коротком таком халате, чтобы ляжки были видны как можно больше. Она их еще с молодости любила показывать, да и сиськи тоже. Красивая была. Потом так и не отвыкла. У нее два халата пляжных было. Один белый, а другой голубой.

      – В понедельник какого цвета халат она надела? – спросил Посохин. Наполнив стакан на треть водой, он сделал несколько глотков, а остатки снова выплеснул за окно.

      – Не знаю. Я же говорю, что не видел, в чем она пошла. Надо посмотреть какой дома остался.

      – А что за обувь на ней могла быть?

      – Босоножки белые. С тонкими такими ремешками.

      – Не сланцы?

      – Она в итальянских босоножках всегда на пляж ходила. Любила понты всякие.

      – Брала она с собой обычно