Угроза Галактике. Александр Мансуров

из трёх офицеров на должность командира этого батальона.

      – Товарищ генерал, – слегка опешил адъютант, – может лучше поручить это нашему Штабу?

      – Времени нет, – отрезал Конев. – Полчаса тебе. Выполняй.

      – Есть! – По-уставному ответил Савелий и чуть не бегом бросился к выходу.

      Посмотрим. – Подумал генерал, когда за адъютантом закрылась дверь, – Приказ выполним надлежащим образом. А дальше видно будет. Если это дурь и блажь, и какие-то очередные учения, приближенные к боевым, то…

      Додумать он не успел. Планшет запищал вновь. Конев развернул новое сообщение и впал в ступор. Очередной приказ был за подписью Верховного Главнокомандующего президента Трубицына и адресовался всем командующим.

      Глаза и мозг привычно выхватили из текста самое важное:

      Все вооружённые силы приводятся в боеготовность “Повышенная”.

      Войска ВВС, в том числе ПВО и ПРО, ФМФ, ВКФ, в том числе ПКО, а также войска РВСН приводятся в боеготовность “Военная Опасность”.

      В конце приказа указывалось отдельной строкой:

      Запросы и приказы, поступающие от Военно-Космического Флота, исполнять в приоритетном порядке.

      Конев потёр внезапно заслезившиеся глаза. Перечитал текст. Вскочил из-за стола. Постоял, невидящим взглядом смотря перед собой. Снова сел. Потянул ставший удушающим галстук и ворот рубашки. В голове крутилось одно слово. Пульсировало, стучало вместе с кровью в висках.

      Война!

      И судя по составу войск, приводящихся к боеготовности “Военная Опасность”, и по фразе о Космофлоте, он смутно догадывался с кем.

      Майор ВДВ Станислав Сварин хмуро наблюдал за погрузкой в космический челнок личного состава и техники. Корабль внушительных размеров приземлился прямо на небольшом военном аэродроме.

      Суматоха вокруг была знатная. Несколько грузовиков стояли под разгрузкой. От них к короблю и обратно сновали погрузчики. Десантники, местные техники и ещё какой-то военный люд спешили по неясным, но явно важным и срочным делам, норовя при этом попасть под колёса. Водители погрузчиков отчаянно им сигналили и орали, в ответ неслась отборная брань.

      Карго-мастера срывали голос, пытаясь сложить в трюме пазл из всех необходимых грузов. По аппарелям в брюхо корабля вполз очередной багги, но выяснилось, что сейчас не его черед, и водитель, чертыхаясь, стал сдавать назад.

      Неразберихи добавляла ночь. Грузиться приходилось в свете фонарей и прожекторов, и это явно не способствовало порядку.

      Громыхали сапоги, падали автоматы, пластиковый ящик с боеприпасами на глазах у Сварина свалился с грузовика, неудачно приземлился на угол и разлетелся к чёртовой матери. Двое человек тут же поскользнулись на рассыпанных патронах и с матюгами распластались на бетонной взлётке.

      Сварин сплюнул.

      – Позорище! Ведь столько раз отрабатывали, – с досадой напополам с тоской проговорил он.

      – Нихрена мы так не отрабатывали, – возразил стоявший рядом капитан Волков,