Я тебя отвоюю у всех. Юлия Владимировна Монакова

общей для парней и девушек. Там стоял стойкий запах мятной зубной пасты. Войдя, Лека сразу же разглядела Костю – одетый в одни лишь пижамные штаны и полотенце, перекинутое через плечо, он чистил зубы и что-то напевал, точнее мычал.

      – Привет, – поздоровалась она, деликатно отводя взгляд от его обнажённого торса.

      Чёрт побери, он был просто великолепен! Костя весело помахал ей, не отрываясь от своего занятия.

      – Как шпалошь? – поинтересовался он перед тем, как сплюнуть пасту и прополоскать рот.

      Лека неопределённо пожала плечами, подставляя щётку под струю воды.

      – Так себе. Пока не привыкла. Но в целом жить можно…

      В умывальную, весело щебеча, ввалились Алиса с Дианой. “Заклятые подруженьки”, мысленно окрестила их Лека. Девчонки были явными конкурентками, соперницами в борьбе за главную роль – и, вероятно, именно поэтому сблизились, чтобы не упускать врага из виду.

      – Здравствуй, Костик, – мурлыкнула Диана, источая голосом медовую сладость.

      Лека аж зубами скрипнула и едва не подавилась зубной пастой. Кто бы мог подумать, что каких-то десять минут назад эта самая Диана с перекошенным от злобы лицом крыла матом создателей проекта за ранние подъёмы!

      – Привет, – отозвался он, улыбнувшись одними уголками губ. – Чудесно выглядишь.

      Брюнетка польщённо улыбнулась этому дежурному комплименту, а Лека насупилась. Ей-то он ничего не сказал о том, как она выглядит!

      – А где будет зарядка, кто-нибудь знает? – спросила между тем Алиса.

      – В танцевальном классе, – нехотя буркнула Лека. – Калинин будет вести.

      – Ты закончила? – тем временем обратился к ней Костя. – Пойдём?

      Лека торопливо плеснула в лицо пару пригоршней холодной воды, чтобы окончательно взбодриться. Костя позвал её с собой на зарядку! Её, а не кого-то из этих расфуфыренных гламурных дур!

      – Иду, – улыбнулась она в ответ, ловя краем взгляда слегка недоумевающее лицо Алисы и перекошенное – Дианы.

      Так и подмывало показать им язык, но это было бы совсем инфантильно. “Завидуйте, завидуйте, змеюки! – мысленно ликовала Лека. – А всё равно он – только мой!”

      Галинка

      Чем больше она погружалась в этот проект – тем больше он её захватывал.

      Вероятно, мужу не слишком-то нравилось, что Галинка теперь пропадает в общежитии юных артистов с утра до вечера, но он не решался высказать своё недовольство вслух, видя её неподдельное воодушевление и сияющие, хоть и чуточку виноватые глаза всякий раз, когда она возвращалась домой.

      Целуя мужа и дочку и понимая, как сильно соскучилась по ним за день, Галинка чувствовала в глубине души лёгкие угрызения совести. Но они тут же исчезали, едва она начинала с жаром рассказывать Саше о том, что интересного случилось сегодня на проекте, заражая его своим энтузиазмом.

      Между тем муж завершил очередной сезон в театре и вечера теперь проводил преимущественно дома, с удовольствием нянчась с Алиночкой. Правда,