Первый полицейместер. Антон Де Виер – окружение и эпоха: Три Анны. Алексей Германович Виноградов

герцогиня Курляндская и принцесса Прасковья; предпочтение, естественно, должно быть отдано старшей, но она замужем за герцогом Мекленбургским, и можно опасаться, как бы, призвав ее на престол, не ввергнуть Россию в различные затруднения вне государства; между тем нечего будет опасаться того же со стороны герцогини Курляндской, которая свободна и одарена всеми необходимыми достоинствами, так что при ней России можно надеяться лишь на кроткое и мирное царствование; поэтому, его мнение таково, что нельзя сделать иного лучшего выбора для замещения незанятого престола.

      В ответ на это мнение прочие министры выразили единодушное одобрение князю Голицыну и стали говорить громко: «Да, да! нет надобности больше совещаться, мы признаем герцогиню Курляндскую своей Монархиней и Императрицей Российской». Тогда пригласили войти барона Остермана, который присоединил и свое одобрение сделанному только что выбору.

      Совет отправился тотчас в Кремлевский дворец, где только что принятое решение было сообщено находившимся там, в сборе различным лицам, занимавшим государственные должности; решение это было также единодушно одобрено и утверждено; в ту же минуту даны были необходимом приказания, кому надлежало, позаботиться о провозглашении этой принцессы в качестве Монархини и Императрицы Российской, что было исполнено обычным образом.

      Не было вовсе и речи ни о старой царице, ни о сыне покойной герцогини Голштинской, также как и о принцессе Елизавете. Это не значит, чтобы не было весьма сильных интриг, не в пользу первой, которая, как говорят, заявила, на расспросы относительно престолонаследия, что у нее нет более иных желаний, как умереть спокойно в своем уединении, но в пользу двух других претендентов; в пользу герцога, с одной стороны, интриговал граф Вратислав в сообществе и под влиянием барона Крама, министра бланкенбургскаго, которого император содержит здесь около года на свои средства, чтобы он содействовал помянутому графу Братиславу в задуманном императором проекте избрать Царю супругу; оба эти министра, говорю я, вообразили, что венский двор приобретет здесь несомненно прежнее значение, которым он пользовался в царствование царицы, если герцог Голштинский вступить на русский престол, под опекой принцессы Елизаветы; они употребили в действие для этой цели всю свою силу, между тем как два голштинских министра при здешнем дворе старались, с своей стороны, выставить на вид права, даваемые этому юному принцу завещанием, будто бы составленным царицей. Но действия тех и других настолько не понравились старорусской партии, что они, как уверяют, крайне сурово отвергли притязания обоих голштинских министров, сказавши, вместо всякого ответа, что дела герцога, их государя, решительно нисколько их не касаются; а если он и получал перед этим пособие от России, то просто лишь из сострадания, без всякого обязательства». (СИРИО. Т. 74.)

      Созданный ранее Верховный тайный совет,