Свидание на пороховой бочке. Елена Логунова

попытался приобщить утонченного сына к брутальным мужским развлечениям в виде охоты на кабана, Зяма специально заказал знакомому шорнику эксклюзивный набор снаряжения и потом целый день крутился у зеркала, элегантно обматываясь патронташем и располагая ножны так, чтобы они красиво подчеркивали линию бедра.

      Бася Кузнецова нахмурилась. В отличие от Трошкиной она свою половинку не ревновала – это была прерогатива ее супруга. Но уважаемая писательница ненавидела чего-то не знать и воспринимала секреты членов семьи как личный вызов.

      Мать-писательница немедленно позвонила сыну, но напоролась на ту же дрессированную телефонную девушку. Тогда она набрала номер мужа, но и там услышала: «Вызываемый вами абонент недоступен или находится вне зоны действия сети».

      – Какие-то проблемы с сетью, – сообщила она Трошкиной.

      – Удочки надо было брать! – громко резюмировала престарелая любительница рыбы и пошла к себе.

      – По поводу Инкиной командировки, – дождавшись паузы, начал майор Кулебякин.

      Мать-писательница остановила его твердым взглядом:

      – Давайте по порядку.

      Она повернулась к Трошкиной и пообещала:

      – Я разберусь, что там с Зяминой рыбалкой, будь спокойна!

      – А я тогда разберусь, что там с Инкиной командировкой, – пообещала Трошкина Денису. – И ты будь спокоен.

      – Гау? – спросил полицейский пес Барклай.

      – Ты тоже будь спокоен, – сказала ему Алка.

      Решение навестить подругу в парке развлечений возникло у нее внезапно, но показалось очень удачным.

      Необходимо было как-то отвлечься, пока Бася будет разбираться с загадочной рыбалкой мужчин Кузнецовых.

      – А ви помнитье про рояль? – грустно спросил итальянский директор отеля.

      Я откровенно любовалась. Они оба были великолепны – и отель, и его директор.

      Отель при парке построили в виде красивейшего средневекового замка с башнями, а управлять им пригласили неказистого сына Ломбардии по имени Луиджи. К чему такая роскошь в русском парке, я пока не поняла, но пребыванием в отеле-замке искренне наслаждалась. В моем номере мне понравилось абсолютно все, даже сундук вместо шкафа, и кровать с балдахином – такая высокая, что захотелось позаимствовать у парковых аниматоров ходули.

      – Ви помнитье, ми забили рояль? – грустно хлюпнув русской водкой, повторил итальянский директор.

      Мое богатое воображение тут же нарисовало забитый насмерть рояль в кустах.

      А почему нет? Не все же любят классическую музыку, некоторые ее не выносят. А я успела услышать: из подвала, где еще продолжались отделочные работы, доносилось акынское пение турецких рабочих. Да уж не они ли забили культурный инструмент – инструментом штукатурным?

      – Какой рояль? – спросила я русскую начальницу службы персонала Алевтину.

      – Обыкновенный, концертный, – ответила она без тени законной гордости. – Который должен стоять в Апартаментах Королевы на двенадцатом