Консолидация. Джефф Вандермеер

бы заново обработать вас и погрузить в гипноз. – Сплошной блеф, да притом это повлекло бы осложнения по части логистики. Чтобы сделать это, Контролю пришлось бы отослать ее в Центр, и она исчезла бы в этой утробе навечно. Контроль смог бы просматривать отчеты, но больше никогда не получил бы к ней прямого доступа. Не говоря уж о том, что не так-то ему и хотелось заново обрабатывать ее сознание.

      – Только попробуйте, и я…

      Она ухитрилась прикусить язык на грани того, что звучало как начало слова «убью».

      Контроль решил пропустить это мимо ушей. Он побывал под обстрелом такой уймы угроз, что знал, когда их стоит воспринимать всерьез.

      – Что сделало вас невосприимчивой к гипнозу? – спросил он.

      – А вы невосприимчивы к гипнозу? – с вызовом.

      – Почему вы находились на пустой стоянке? Остальные двое искали тех, кого любят.

      Ни слова в ответ.

      Может, уже довольно сказано на сегодня. Может, уже довольно.

      Выключив телевизор, Контроль подхватил папку, кивнул собеседнице и направился к двери.

      Уже на пороге открытой двери, впустившей будто больше теней, чем следовало бы, он, прекрасно сознавая, что заместительница директора пристально смотрит на него из коридора, обернулся к биологу.

      И спросил, как всегда и планировал, постскриптумом к вступительному акту:

      – А что последнее вы помните о том, что делали в Зоне Икс?

      Ответ неожиданно хлестнул по нему, будто проблеск света, столкнувшегося с тьмой:

      – Тонула. Я тонула.

      002: Притирка

      «Просто закрой глаза – и вспомнишь меня», – сказал отец Контроля два года назад в месте, не так уж удаленном от нынешнего, умирающий, старающийся утешить живущих. Но стоило закрыть глаза, и все исчезало, кроме сна о падении и наслоений шрамов от прошлых назначений. Почему биолог сказала это? Почему она сказала, что тонула? Это его тряхнуло, но заодно дало ему странное ощущение, будто у них есть общий секрет. Словно забралась ему в голову и подглядела его сон, и теперь они оба связаны. Он отторгал это ощущение, не желая иметь ничего общего с людьми, которых должен допрашивать. Он должен парить в горних высях. Должен выбирать, когда спикировать вниз, а не позволять чужой воле стащить себя на землю.

      Открыв глаза, Контроль обнаружил себя стоящим в глубине подковообразного здания, служащего штаб-квартирой Южного предела. Изгиб выпирает вперед, с дорогой и автостоянкой перед ним. Здание, построенное в стиле, устаревшем уже на десятки лет, из слоями нагроможденных друг на друга бетонных блоков, являет собой то ли памятник архитектуры, то ли кучу мусора – Контроль еще не решил, что именно. Крыша слегка накренилась над всеми этими гребнями, расселинами и полнейшим недоразумением, отчего представляется не более практичной, чем арт-перформанс или абстрактная скульптура ошеломительно грандиозных масштабов. Усугубляя ситуацию, пространство, стиснутое несомкнутыми концами подковы, превратили во внутренний дворик с видом на озеро, окруженное дремучей чащобой. По краям озеро обуглилось, будто пожарище, и хилые, подагрически скрюченные кипарисы разбрелись по колено