Демон в белом. Кристофер Руоккио

любого человека, будь то мужчина, женщина или ребенок?

      – Клянусь.

      – Защищать его?

      – Клянусь.

      – Всегда отвечать на вызов равного?

      Клятв было много. Слишком много. Признаюсь, мне пришлось найти их полный свод, чтобы заучить.

      – Клянусь.

      – Клянешься ли ты презирать жестокость, обман и несправедливость?

      – Клянусь!

      – Клянешься всегда доходить до конца начатого пути?

      – Клянусь. – Относительно этой клятвы я чувствовал больше угрызений совести, чем относительно всех остальных, вместе взятых.

      – Клянешься хранить верность клятве с этого дня до дня твоей смерти, во имя императора, Бога-Императора и Земли, нашей Матери и нашей Жертвы?

      Его величество изобразил знак солнечного диска, поднеся клинок ко лбу, губам и груди. Я повторил жест и почувствовал, как это же сделали все собравшиеся. Звяканье украшений и шорох ткани нарушили торжественную тишину.

      – Клянусь, – сказал я одновременно с жестом.

      Тогда император опустил меч и дотронулся им сначала до моего левого плеча, потом до правого.

      – Теперь вы рыцарь, сэр Адриан, и лорд Марло по праву. Поднимитесь.

      Он протянул мне левую руку, и я поцеловал перстень с двенадцатилучевым солнцем, символом императорского дома, на его большом пальце.

      Церемонии и ритуалы обладают большой силой, и не важно, верим мы в принципы, на которых эти ритуалы зиждутся, или нет. Несмотря на мой скептицизм, я все равно почувствовал, поднимаясь, прилив тепла, любви и гордости. Я стал рыцарем, и не простым, а рыцарем Королевского Викторианского ордена, приближенного к самому императору.

      В Галактике сыщется не много людей, способных похвастаться тем, что они побывали в Перонском дворце, этой расположенной внутри большого дворца Вечного Города вотчине императорской семьи. А тех, кто бывал здесь неоднократно, еще меньше.

      Во время моего второго визита массивные двери открылись беззвучно. Внутри пробили часы. Переступив через порог, экскувиторы перешли с бодрого марша на медленный, ровный шаг. Их каблуки стучали в такт с тиканьем часов, могучий маятник которых свободно раскачивался над стрельчатыми арками поверх наших голов.

      Наконец после множества поворотов мы пришли в сад воды, весь из белоснежного мрамора. Яркие фонтаны били среди прудов, в которых цвели бледные лотосы и лазурные водяные лилии. В углу две женщины тихо перебирали струны арф. Его величество восседал в скромном кресле у небольшого столика. Рядом стояли четверо экскувиторов, наблюдая за мной сквозь зеркальные маски. Мои сопроводители отсалютовали, я поклонился, положа правую руку на сердце, а левую отставив в сторону.

      – Ваше величество, – произнес я, – для меня честь вновь предстать перед вами.

      Император Вильгельм поднялся, отложив маленькую черную книжицу, которую читал, и подошел ко мне с теплой улыбкой и радостным приветствием:

      – Сэр Адриан! Приятно снова вас видеть.

      Я потупил взгляд:

      – Ваше величество, я хотел бы извиниться за несвоевременную реплику на аудиенции с солдатами.

      – Дорогой