Дочь короля. Вонда Макинтайр

бешеный крик. Мари-Жозеф невольно схватилась за дверцу и край сиденья. Лошади испуганно шарахнулись, фыркнули и бросились вперед. Экипаж накренился. Измученная упряжка кинулась прочь от невыносимого звука. Кучер закричал и натянул вожжи, сдерживая лошадей.

      Тигриный рык в зверинце его величества разбудил и взволновал всех остальных экзотических животных. Затрубил слон, заурчал и зарычал лев, заревели дикие быки.

      Дерзко и яростно запела морская тварь.

      При звуках этой завораживающей, мрачной мелодии у Мари-Жозеф учащенно забилось сердце. Щебет и трели, чередующиеся вскриками, показались ей столь же чувственными, страстными, первозданными, как орлиный клекот. Ухоженные версальские леса скрывали те же загадочные тени, что непроходимые тропические заросли Мартиники.

      Морская тварь снова вскрикнула. Зверинец умолк. Морская тварь оборвала песню, прошептала что-то и затихла.

      Экипаж с грохотом обогнул поперечный рукав Большого канала. Над водой его клубился призрачный туман; невысокие волны с плеском набегали на борта многочисленных маломерных судов его величества, стоявших на причале. Под колесами захрустел гравий Королевской аллеи; повозки свернули с Королевского проезда к фонтану Аполлона. Экипаж Мари-Жозеф двинулся прямо, к Версалю и окружавшим его регулярным паркам.

      – Кучер!

      – Тпру!

      Мари-Жозеф выглянула из окна. В ночном воздухе ощущалось густое, жаркое дыхание усталых лошадей. В опустевших садах царила непривычная тишина, фонтаны не журчали.

      – Пожалуйста, поезжайте следом за моим братом!

      – Но, мамзель…

      – А потом будете свободны целый вечер…

      – Да, мамзель!..

      Он развернул лошадей.

      Ив перебегал от одной повозки к другой, пытаясь руководить двумя группами рабочих одновременно.

      – Так, вы, – возьмите ванну! Она тяжелая. Осторожно! Эй, вы! Не трогайте лед!

      Мари-Жозеф распахнула дверцу экипажа. К тому времени, как усталый лакей соскочил с запяток, чтобы помочь ей, она уже бежала к повозкам.

      Над фонтаном Аполлона был раскинут гигантский шатер. Внутри мерцали свечи, освещая шелковые стенки. Шатер сиял, словно огромный фонарь.

      Целые ряды свечей, расставленных по краям Зеленого ковра, проливали мягкий рассеянный свет на дорожку, ведущую по холму к Версалю. Этот широкий ровный газон, обрамленный посыпанными гравием дорожками и мраморными статуями богов и героев, словно делил парк пополам, простираясь между фонтаном Аполлона и фонтаном Латоны.

      Мари-Жозеф, придерживая юбки, кинулась к повозкам. Ив разрывался между ванной, обителью чудовища, и саваном во льду.

      – Мари-Жозеф, не позволяй им трогать образец, пока я не вернусь! – небрежно бросил Ив через плечо, как будто ничего не изменилось, как будто он не вступил в орден иезуитов и они по-прежнему жили на Мартинике, она по-прежнему вела его хозяйство и ассистировала во время опытов.

      Ив бросился в шатер.