Выше солнца. Часть 2. Ирина Зырянова

кто-то решает за меня, то как мне жить – ну уж не дождётесь!

      – Я решила уехать от сюда через два дня – значит так оно и будет! Ясно тебе!

      – Как скажешь, – усмехнулся парень, и направился в обратный путь…

      Закончив стирку в десятом часу ночи, Катя вошла в дом. Обнаружив своё ложе за столом возле шторки в горох, она присела на своё низкое ложе.

      «Куда я попала?», – задалась она вопросом, откинувшись на спину.

      Длинный день, наполненный событиями и эмоциями, отправил её в сонное царство, стоило девушке коснуться щекой подушки. Сон был сумбурный и тревожный: перед глазами проносились лица бородача и его брата, тётки и Витька, и семейки рафтингистов.

      «Всё не то, всё не то! Что-то хорошее. Катя, цепляйся за что-то хорошее!», – внушала она себе, пытаясь заставить разум переключиться на позитивный лад. И, когда у неё получилось пробить чёрный занавес негативных мыслей, сначала в сон ворвался Буцефал, резвящийся в загоне, а после, Макс и воспоминания о проведённой с ним ночи. Образ парня, то приближался, то отдалялся, становясь аморфным пятном, ухватить которое Катя была не в силах. Её рука просто простиралась в воздухе, очерчивая пальцами контур его исчезающей фигуры. И, тогда девушке становилось, по-настоящему, страшно, отчего слёзы лились рекой. А, когда отчаяние практически, поглотило её, на свет вышел тот самый старик, что подарил оберег. Он улыбнулся такой чистой, такой светлой улыбкой, словно делясь с ней своей энергетикой.

      – Что мне делать? Как выбраться отсюда? Помоги мне вернуться к Максу! – вопрошала она мудреца.

      – Помощь придёт. Верь, – ответил он. – И, береги мой подарок.

      – Я сберегу! – крикнула Катя.

      – Что ты собралась беречь? – проворчал над самым ухом, голос Лариски. – Вставай давай. Уже пять. Нам пора на место силы, воздать хвалу солнцу и его богам.

      «Страшный сон – продолжение!» – подумала Катя, силясь открыть глаза.

      – Вставай давай! – не унималась хозяйка. – Ну, надо же, уснула в одежде. Юбка, теперь, не бойсь, как из жопы, вся помятая будет. А, уж про рубаху, вообще, молчу!

      – Да, поглажу я её. Только не орите с самого утра. Голова раскалывается! – ответила девушка на поток обвинений.

      – Да, и чем же ты собралась гладить? – нависла над ней тётка. – Утюга то у меня нет.

      – А, утюг вы тоже к зомбоящику приурочили? – усмехнулась Катя, опустив ноги на пол и сев.

      – Поговори мне тут. Вот пожалуюсь на тебя председателю – запрёт он тебя в сарайке на заимке, – оговорилась в пылу Лариска, и поджав губу, поспешила выйти дома.

      «Так, она в курсе!» – с ужасом поняла Катя.

      – Ну, ты где там?! – крикнула с террасы хозяйка дома.

      – Да, иду я, иду!

      По дороге до истуканов, Катя, то и дело отвечала на приветствие сельчан. Шествующие по центральной аллее с факелами в руках, разгоняя утреннюю тьму леса, они представали перед ней с пугающими гримасами. Свет, исходящий от горящих головёшек, падая сверху вниз, касаясь лба и скул, обделял своим вниманием глаза и впалые щёки, превращая обряд в марш живых мертвецов.

      «Им