Выше солнца. Часть 2. Ирина Зырянова

не зачислял её в свои прихожанки, – ответил тот, разливая по стаканам жидкость тёмно-янтарного цвета. – Что это? – поднёс он бутылку к носу. – По запаху – не коньяк.

      – Настойка на кедровых шишках, – ответил Владимир. – Софья сделала.

      – У этой бабы талант на алкогольные напитки, – усмехнулся Семён, наблюдая, как его брат, открыв забитый до отвала, холодильник, решает, чем закусить. – Ты, что, завис? Чайку своего волшебного хлебнул, что ли?

      – Что, делать мне нечего, – ответил хозяин дома, остановив свой выбор на колбасной нарезке и литровой банке маринованных огурцов.

      – Будем! – стукнул Семён свой бокал о бокал Владимира. Залпом осушив тару, он с хрустом откусил нанизанный на вилку огурец, в то время, как его брат решил закусить колбаской.

      – Так, что ты о Катьке думаешь? – продолжил разговор Владимир, разливая по второй.

      – Думаю, что проблемы у нас будут с этой девахой.

      – Да, и почему?

      – Умная, больно. Не чета тётке, – произнёс гость, любуясь медовыми искорками в бокале.

      – Не грей, – провоцировал его на выпивку председатель. Долго не думая, Семён осушил бокал.

      – Я, думаю, она не смириться с нашей житухой.

      – Да-а, Лариска иначе описывала мне свою племянницу – скромная, доверчивая. А приехала медной горы хозяйка. Ты в курсе, что она владелица собственного журнала?

      – Нет. Да, когда бы я это узнал?

      – А-а, – протянул Владимир, – то-то и оно! Ну, Лариска, ну удружила! Ну, ничего, и не таких ломали. Подстелю под парня. Понесёт, а там, и деваться ей некуда будет. Какая мать оставит своё дитя.

      – И, под кого подложишь?

      – Да, хоть, под Кирюху, – ответил бородач, продолжая подливать настойку.

      – А, если откажется? Мягкотелый он какой-то. Вряд-ли ему по силам изнасиловать девку.

      – А, мы ему поможем – замотивируем, так сказать: подержим его сестрёнку на заимке денёк другой – он и трахнет, на кого покажем.

      – Будь по-твоему, – согласился собутыльник, выпив не чокаясь. Ну, что, когда наш благодетель соизволит на кабанчика поохотиться? Я уже приметил одну тропу, – перевёл Семён разговор в новое русло.

      – Не будет охоты, – резко ответил Владимир, раскрасневшись от настойки. – Слили нашего благодетеля. Уволили за коррупцию, – наполнил он бокалы, неуверенной рукой, пролив несколько капель пойла на белую скатерть. И, тупо наблюдая за тем, как впитывая жидкость материя окрашивается в жёлтый цвет, снова проглотил обжигающий горло напиток.

      – И, что, будешь налаживать отношения с новой властью?

      – Попробую договориться.

      – А, если не получиться?

      – Тогда, по старой схеме.

      – И, что, рука подымиться на деток малых? Ты меня начинаешь пугать.

      – Не боись! – притянул к себе Владимир брата, обхватив за плечи. – Я, же, не фашист, какой-то. Сделаем всё вполне гуманно. Мы, с тобой, не просто родственники – мы подельники, – прошипел он в ухо Семёна. – Да, расслабься ты! – вернулся он в исходное положение, разжав свои объятия, – Ещё ничего не случилось. А, что закопано, то забыто.

      – Может,