Мачо. Чмо. Юлия Тимченко

возводили новые стены, комнаты, лестницы, коридоры, потайные входы и выходы. Эта большая стройка длилась тридцать восемь лет. Все эти годы она продвигалась по замысловатым туннелям своего особняка, таким образом надеялась, что приведения заблудятся и потеряют ее след. Дом рос как на дрожжах, но ни к чему, кроме сумасшествия хозяйки поместья, это не привело. Прошлое осталось позади, вдовы уж давно нет в живых, а этот дом стал частью достояния для туристов. Вот только все позабыли о призраках, которые остались. А может, и не позабыли, люди с давних времен любили пощекотать себе нервы. И вот один любитель страсти, но не любви, шел, не зная куда, по этим бесконечным туннелям, идущим в никуда. Но он-то об этом не знает. В спектр его интересов история не входит, а призракам все равно, кого изводить.

      В этом замке время бежит по-своему, и кажется, что оно резиновое и ничто никуда не движется, но стоит только взглянуть на часы, сразу понимаешь, что время не вода, время – воздух. Разлетелся по миру, и нет его больше. Вот и Александр не понимал, что бродит уже десятый час по бесконечным коридорам поместья Винчестеров и все больше и больше загоняет себя в тупик, из которого еще никто не выбирался.

      – Сплошная веселуха. Такое впечатление, что эти туннели бесконечны: я иду, хожу, брожу – куда? Зачем? Ответ не нахожу. Зато кому «спасибо» я обязан. Анжела, ты все-таки зараза! Не знаю, сколько времени прошло, похоже, что много. Мой желудок уже скрутило в узелки, ноги превратились в вату, в глазах туман, а ушами слышу море. Здесь где-то есть море… Что за бред? Этот нестерпимый голод, уже начинаю видеть галлюцинации. О боже, я умру. Ты этого хотела, Анжела, чтобы я помер здесь от голода… – Александр вел дискуссию со своею тенью.

      – Зато ты теперь в курсе, что существует не только сексуальный голод.

      В кромешной тьме появилось красивое женское лицо, а точнее, облик, очертание, что-то размытое, но отчетливо относящееся к женскому роду.

      – Кто здесь?

      – Ибо есть я. И никого, кроме меня, и я пришла не одна. И что ты так удивляешься? Ты же сам меня звал?

      – Ты? Это ты во всем виновата, я заблудился в этих туннелях, хочу есть, пить, спать. Хочу в свою теплую уютную постель и чтобы рядом лежали мамины котлетки, а по телевизору показывали новый выпуск «Топ Гира». Ты всего этого меня лишила. Ты гестапо. Нет, ты хуже гестапо, ты фашист, зверь, садюга.

      – Всего-то? Я думала, ты любишь, когда с тобою пожестче? Тем более это сейчас модно: БДСМ, красная комната, получение удовольствие через страдания. Ты же хотел открыть мир новых сексуальных возможностей?

      – Я уже ничего не хочу. Прекрати это немедленно!

      – Прости, дорогой, но это поезд едет только в одну сторону. И пока ты не достигнешь своей последней станции, это будет продолжаться. Сопротивления бесполезны, а нарушение правил будут караться по всей строгости закона.

      – Какого закона? Здесь творится беспредел.

      – Со временем ты поймешь, что даже в хаосе есть порядок.

      – Ничего не хочу понимать, кроме того,