Мачо. Чмо. Юлия Тимченко

сейчас вижу. Может, потому, что не понимал, что чувствуют женщины, которых соблазнял. Теперь сам терзаюсь доселе неведомыми ощущениями. Почувствовал себя никому не нужной проституткой, которую только используют. Вика, это так мерзко. Очень сожалею. Прости меня, Вика.

      – Верю тебе, Саша, я тебя прощаю.

      Глава 3 Другая сторона жизни

      Дальше все происходило как во сне, мир кружился, будто бы напился. Все смешалось и уносит малость. И такая дребедень у Саши будет каждый день… И где теперь очнется наш герой, узнаем мы со следующей главой.

      – Есть хочу! – взмолился Александр. – Нет, не есть, жрать, хавать, что за дикий голод, блин. Дайте слона, я его оприходую, причем как физически, так и сексуально.

      Вдруг раздался детский голосок:

      – Папочка, мы есть хотим.

      В голове у Александра застыл немой вопрос: папочка – это кто? Или это папочка для документов. Почему она хочет есть? Открыв глаза, он увидел, десятерых исхудалых детей, которые смотрели на него голодными умирающими глазами.

      – Папа, нам плохо, дай покушать.

      – Какой я вам папа! Идите лесом, дрыщи, – жестоко ответил Саша и пустился в бега.

      – Папочка, не бросай нас. Папа!

      Десять напуганных детишек преследовали обезумевшего от страха Александра. Он бежал так быстро, как должники от кредитов, но упал, упал от бессилия, голода и истощения. Голова кружилась в бешеном вальсе. Он понял, что влип, влип, как никогда. Это его новое испытание. Саша, конечно, был ослом, редким, но не глупым мудаком. Десять спиногрызов. И все говорили невпопад, рты у них просто не закрывались, и каждый что-то требовал, придавался истерике.

      Александра разрывало от внутреннего негодования:

      – Какого лешего, по теории этой курицы Анжелы, я должен помогать бабам, а не голодным детям Африки. Она начинает играть не по правилам и действует на нервы.

      В этот момент в голове Александра раздаются тошнотворные звуки:

      – Брынь, брынь. – Появляется Анжела с победным выражением и начинает испытывать Александра на музыкальную выносливость. – Ах, какая невезуха, абсолютно нету слуха, а кому какое дело, а мне бы дали, а я бы спела.

      – Да прекрати ты уже, больная балалайка, – взмолился Саша. – Что ты здесь исполняешь злюка? Что ты устроила? Что это за десять негритят?

      – Это твои детки, милый, – издевательски сообщила Анжела.

      – Какие еще дети? Ты что мне лепишь бродяга, – злостно плевался словами Саша.

      – Садись в машину времени, расскажу. Помнишь тех крепких парней, что подарили тебе незабываемый полет еще в начале нашего воспитательного марафона?

      – Не напоминай, – Саша громко сглотнул.

      – Так вот – это они, только подросли немного. Как воспитал, так они с тобой и обошлись.

      – Да никого я не воспитывал.

      – В том то и дело, сделать сделал – и гуляешь смело.

      – Да никого я не делал!

      – Ага, может, еще