Жизнь и цель собаки. Брюс Кэмерон

золотистый ретривер, – сказал мужчина.

      – Ах, щеночек, – проворковала женщина.

      Да, я готов быть Щеночком, я готов быть Братишкой. Я буду кем хотите. Когда женщина подхватила меня на руки, не обращая внимания на мокрое пятно, которое я посадил ей на кофту, я целовал ее, пока она не закрыла глаза и не захихикала.

      – Я возьму тебя домой, малыш. Познакомлю тебя кое с кем.

      Что ж, похоже, я стал собакой переднего сиденья! Женщина, сев за руль, взяла меня на колени, и я с благодарностью глядел на нее. Заинтересовавшись новым окружением, я все-таки сполз и начал исследовать машину, обдуваемый потоками воздуха из двух вентиляторов. Ветер холодил мокрую шерсть; я даже начал дрожать и свернулся клубочком на плоском полу машины – там ласковое тепло, как от Матери, быстро убаюкало меня.

      Я проснулся, когда машина остановилась; женщина нагнулась и подняла меня.

      – Какой же ты милый, – прошептала она. Прижав меня к груди, она вышла из машины. Я чувствовал, как колотится ее сердце, и ощущал что-то вроде тревоги. Я зевнул, прогоняя последние остатки дремы, и, ненадолго присев в травке, приготовился встретить то, что заставило женщину волноваться.

      – Итан! – позвала она. – Иди сюда; познакомься.

      Я с любопытством посмотрел на женщину. Мы стояли перед большим белым домом; интересно, есть ли за ним клетки или большой двор? Впрочем, я не слышал лая – может, я вообще был первой собакой здесь.

      Передняя дверь дома распахнулась, и на пороге появился человечек, каких я раньше не видел, пропрыгал по цементным ступенькам и замер на траве.

      Мы уставились друг на друга. Я понял, что это человеческий детеныш, мальчик. Его губы растянулись в улыбке, и он распахнул руки.

      – Щенок! – пропел человечек, и мы бросились навстречу, сразу полюбив друг друга. Я не переставая лизал его, а он хихикал, пока катились по траве.

      Наверное, мне раньше и в голову не приходило, что на свете существуют мальчики, но теперь, найдя себе одного, я решил, что это самая замечательная вещь в мире. Мальчик пах грязью, сахаром и какими-то непонятными животными, от его пальцев исходил легкий аромат мяса, и я лизал их.

      К вечеру я узнавал мальчика не только по запаху, но и по виду, голосу, жестам. У него были темные волосы, как у Бобби, только очень короткие, и глаза – гораздо светлее. Он наклонял голову, глядя на меня, словно хотел больше услышать, а не увидеть. Его голос искрился радостью, когда он говорил со мной.

      Но главное, я упивался его запахом, лизал лицо, грыз пальцы.

      – Мама, мы оставим его? Можно? – спросил мальчик между хихиканьями.

      Женщина присела на корточки и погладила меня по голове.

      – Ты ведь знаешь папу, Итан. Он спросит, будешь ли ты ухаживать за псом…

      – Буду! Буду!

      – Будешь ли гулять с ним и кормить…

      – Каждый день! И гулять, и кормить, и расчесывать, и воду давать…

      – И тебе придется убирать, когда он нагадит в саду.

      Мальчик промолчал.

      – Я купила в магазине корм для щенков; пусть пообедает. Ты не