Дети Афродиты. Вера Колочкова

покойный свекор, царствие ему небесное, охотой увлекался. А лучше – обоих грохнуть? В состоянии аффекта? А что, вполне. Потом бы и суд ее оправдал.

      Странно, что никакого «аффекта» тогда с ней не случилось. Внутри помертвело все и отсырело холодом, и каплями ледяными закапало, а снаружи – ничего. Собрала вещи кое-какие, документы, ноутбук и ушла спокойно. Первую неделю у Томки жила, у второй подруги. Трио у них такое дружеское было – она, Томка и Владка. Как они считали – вполне качественное. А потом эту квартиру нашла, от Томки съехала. У той своя жизнь… Тем более, чувствовала, что Томка Владку как бы не осуждает. Как бы старается понять. И ее к прощению-пониманию склоняет. Ужасно противно было Томкины рассуждения слушать. До неприязни. Так и ушла от Томки – с неприязнью в душе. Нет у нее теперь подруг, стало быть. Ни одной нет. Так получилось, что ж.

      Господи, да она бы только рада была всех простить и всех понять! Если б умела. Но что делать, если нет в ней такого таланта? Ни прощения, ни понимания, ни мудрости нет…

      Иван, кстати, просил ее в квартире остаться, мол, я лучше сам уйду. Даже этого не смогла. Да и как? Квартира-то родительская. Если б осталась, а Иван ушел, это уж было бы чистым свинством с ее стороны. Хотя могла бы. Осталась бы и жила на привычной территории. Потом бы разъехались-разменялись со временем. Каждому по однушке, и все дела. Развод и девичья фамилия. Да, могла бы и так поступить, но гордыня проклятая не позволила.

      А теперь, выходит, надо вплотную квартирным вопросом заниматься. Денег подсобрать, в ипотеку залезть или в долевку. Благо, зарплата позволяет вопрос решить. Но – это со временем. А пока этой убогостью придется довольствоваться. Старый дом, старая квартира с розовыми цветуями на стенах. Иногда кажется, что пахнет кошками и плесенью из углов. Фу. Надо пойти душ принять.

      В ванной долго смотрела на свое отражение в зеркале. Унылое лицо, пустые глаза. Похмельная бледность. Одна красота – волосы. Как давеча Татьяна про них сказала? Оттенок космический? Бело-пепельно-серебристый, как у Афродиты? Да, так и есть. Он даже не серебристый, а будто солнцем изнутри подсвеченный. Наверное, у Афродиты были именно такие волосы. Крупные природные локоны, вплетающиеся один в другой так естественно, как ни один самый грамотный стилист не придумает уложить. Природу вообще трудно придумать. Так выглядела, наверное, морская пена на солнце, из которой появилась Афродита. И даже в стрижке-каре локоны укладываются, как им надо. Свободно и легко. Красиво… А чего не похвалить, если и впрямь красиво? И не вскинуть победно подбородок вверх, и не улыбнуться натужно, и не повторить внутри себя, как давеча Татьяне, уже ставшее сакраментальным: «Это мой натуральный цвет…»

      Кстати, о Татьяне. Она же обещала ей тест в электронную почту сбросить. Про характер, который формирует среда. Может, сначала тест, а потом в душ?

      И усмехнулась – нашла себе занятие. Нужен Татьяне твой тест, ага! Ее вон литературный Анатоль вовсю развлекает, молодой и резвый бойфренд,