Двенадцать детей Парижа. Тим Уиллокс

Возможно, в других обстоятельствах это очарование оттолкнуло бы ее, но теперь итальянка нуждалась в нем. Она должна была принять шарм Гриманда, поскольку мужчинам очень нравится считать, что они им обладают. И это поможет ей, в свою очередь, успешно очаровать его. Карла улыбнулась.

      – Может, это и впрямь игра, – продолжал король воров. – А почему бы и нет? Кто из нас не любит игру? И я больше всего. Но при всем при том мы должны понимать, что ставки высоки. И разве эти мертвые храбрецы – да принесут самые быстрые ангелы их души в объятия Господа! – не служат тому доказательством? Если это игра, то игра опасная.

      – Как и всякая настоящая игра, – заметила графиня.

      Главарь банды хлопнул в ладоши, словно от удовольствия. Звук получился громким, как выстрел.

      – Вам должно быть стыдно перед леди Карлой. Жоко, стул. Пепин, дай стул Жоко.

      Парень по имени Пепин только что пробился через свору собак со стулом в руках. За ним шел Биго с оловянной чашей. Пепин протянул стул заклейменному, но тот даже не шевельнулся. Тогда Пепин посмотрел на Гриманда. Дымящаяся собака – одна из тех, кого достал меч Алтана Саваса, с глубокой раной на туловище, – на трех ногах проковыляла через порог и прислонилась к лодыжке Жоко, словно искала утешения. Парень пнул ее в грудь. Собака упала и жалобно заскулила. Мальчишки засмеялись.

      – Пепин. И ты, Биго, тоже! – махнул им Инфант.

      Он взял стул своей огромной рукой и театральным жестом поставил его перед Карлой. Потом поклонился и предложил ей сесть – тоже жестом. Опустившись на стул, женщина положила одну руку на живот, а другой перекинула на грудь длинную косу.

      Отвесив еще один поклон – возможно, почти насмешливый, но итальянка не смотрела ему в глаза, – главарь шайки протянул ей чашу с вином. Она осторожно взяла ее:

      – Благодарю вас.

      – Вы получили стул и вино. Мы можем продолжить? – поинтересовался Гриманд.

      – Это бедное животное помогло вам. И заслужило нечто большее, чем жестокость, – ответила графиня.

      Предводитель воров расправил широкие плечи и нахмурился:

      – Ты слышал, Жоко? Мы в долгу у подыхающей собаки.

      Губы вора с клеймом дрогнули. Дверь дома была открыта, но он не знал, как в нее войти.

      – Я ничего не должен собаке, – буркнул он в ответ. – Зато мне должны много. И долю Гоббо тоже.

      – Двойная доля? На каком основании? Или вы с Гоббо написали завещания перед тем, как уйти на войну? Как воины Давида? – съехидничал главарь.

      – Какого Давида? – не понял Жоко.

      – Карла, знатная дама с юга, права, – продолжил Гриманд, не отвечая ему. – Эта собака сослужила нам хорошую службу, хотя и была всего лишь грязной дворняжкой. Точно так же, как лисы помогли Самсону против филистимлян.

      Кувалда просвистела в воздухе и опустилась с такой скоростью, словно весила не больше мухобойки. Она с легкостью раздробила череп собаки. После этого Гриманд вновь посмотрел на Жоко:

      – Ты знаешь, кем был Самсон?

      Молодой человек поморщился от умственных