Миры Бесконечности. Акеми Дон Боумен

самоубийца?

      Шура хихикает:

      – Ты разве не знаешь? Мы уже мертвы.

      Когда до летунов остается несколько метров, Тео отводит правую руку назад и с гортанным рыком, словно использует все, до малейшей крохи, внутренние силы, ударяет кулаком в землю.

      И тут же красный песок взметается вокруг него, и в сторону летунов отправляется взрывная волна. С мгновение кажется, будто аппараты застыли в воздухе, но затем они переворачиваются и кубарем отлетают назад, словно на них обрушился удар с неба.

      Когда куски искореженного металла усеивают пустыню, Тео возвращается к нам с торжеством на лице и запрыгивает на пассажирское сиденье.

      – Все в порядке, – говорит он, проводя рукой по растрепанным кудрям.

      Ахмет пытается изобразить неодобрение, но морщинки, появившиеся вокруг глаз, выдают его.

      – Показушник, – говорит он и жмет на газ.

      Глава 6

      Еще мгновение назад мы летели над красной пустыней, но сейчас небо окрасилось в темно-синие тона, а под нами в дымке тумана показался океан.

      Я выглядываю в окно, и у меня перехватывает дыхание. Мне никогда не понять это место и почему оно так меняется. Это как если бы вы проснулись утром и вдруг поняли, что звуки имеют форму, а цвета – запах. Словно вы прикоснулись к части мира, о которой даже не подозревали.

      И мне приходится напомнить себе, что все это произошло лишь потому, что меня больше нет в живых.

      Я зажмуриваю глаза.

      – Головная боль пройдет. Она не будет мучить тебя вечно, – говорит Шура, решив, что я закрыла глаза именно поэтому.

      Я открываю глаза и вижу, что она внимательно наблюдает за мной, теребя пальцами кончик одной из своих розовых кос. На ее носу россыпь веснушек, а серые глаза, кажется, замечают больше, чем большинство людей.

      – Но я не принимала таблетку, не пила из фонтана и не делала ничего такого, что могло бы избавить от боли, – объясняю я.

      Нет, я не жалею о своем выборе. Если они выстрелили в меня за попытку побега, то что бы они сделали, если бы я осталась?

      Тео поворачивает голову, и теперь мне видна половина его лица.

      – Как и мы. Вот почему мы все еще здесь. Таблетки отключают твой разум и превращают в безмозглого трутня. Делают тебя слугой Колтов.

      – Кого? – спрашиваю я.

      – Вируса, контролирующего это место. Искусственного интеллекта. – Тео указывает на пейзаж за окном. – Того, что захватил Бесконечность.

      – Хочешь сказать, что люди, которые преследовали нас, – всего лишь программа?

      У меня отвисает челюсть, а к горлу подкатывает тошнота.

      – Это были искусственные сознания, – уточняет Ахмет с переднего сиденья. – Они немного другие.

      Шура склоняется ближе ко мне и шепчет:

      – Они хакнули загробную жизнь.

      – Как, черт побери, ИИ проник в загробную жизнь? – выдавливаю я.

      – Мы и сами не знаем. Большинство людей, которые существовали здесь до ее прихода, оказались уничтожены во время Первой войны, – говорит Тео.

      – Ее? –