Смерть по объявлению. Неприятности в клубе «Беллона». Дороти Ли Сэйерс

не было дела; вероятно, это был выигрыш, полученный на собачьих бегах или что-нибудь столь же непотребное) и принес ее на работу, намереваясь положить в банк «Метрополитен энд Каунтиз», что на углу Саутгемптон-роу, где хранили свои сбережения большинство сотрудников. По некой причине он не успел отнести туда деньги до закрытия и вместо того, чтобы положить конверт в карман, сунул его в стол, а в половине шестого рванул домой в своей суматошной манере, позабыв о нем. И даже если бы он позднее вспомнил о деньгах, то, скорее всего, решил бы, что «с ними все будет в порядке», возмущенно думал мистер Копли. Нет, надо все-таки его проучить.

      И он его проучит: припрячет деньги в надежном месте, а утром сделает мистеру Толбою внушение.

      Он немного замешкался, размышляя, как лучше все провернуть. Если взять деньги с собой, есть вероятность, что по дороге домой у него обчистят карманы, это будет неприятно и обойдется ему дорого. Лучше унести их к себе в кабинет и запереть в нижнем ящике собственного стола. Мистер Копли поздравил себя с разумной дальновидностью, побудившей его в свое время заказать хороший замóк.

      Таким образом, он отнес конверт к себе, спрятал его в ящик, под стопку конфиденциальных бумаг, содержавших разработки будущих рекламных кампаний консервированных продуктов и джемов, привел в порядок стол, запер его, положил ключи в карман, взял пальто, шляпу и отбыл с сознанием выполненного долга, не забыв, проходя мимо диспетчерской, проверить, лежит ли трубка на рычаге.

      Выйдя из здания, он перешел на другую сторону улицы и повернул на юг, к трамвайной остановке на Теобальд-роуд. Но перед тем оглянулся и увидел мистера Толбоя, который шел со стороны Кингсуэй по противоположному тротуару. Поравнявшись со входом в агентство, он исчез внутри.

      «Ага, – отметил про себя мистер Копли, – вспомнил в конце концов про деньги».

      В этот момент он, наверное, испытал укор совести. Чувство дружеского милосердия, как можно себе представить, могло побудить его, лавируя между машинами, вернуться в агентство, сесть в лифт, подняться на верхний этаж, разыскать озабоченного мистера Толбоя и сказать ему: «Послушайте, старина, я нашел у вас заказное письмо, валявшееся без присмотра, и спрятал его. Кстати, насчет модуля рекламы «Нутракса»…» Но он этого не сделал.

      В оправдание ему вспомним, что он уже упустил шанс вернуться домой к вечерней трапезе ранее половины девятого, а ведь он страдал расстройством пищеварения и должен был есть строго по часам, а также что у него выдался длинный рабочий день, завершившийся вредной для его здоровья встряской по вине ленивого мистера Толбоя.

      «Нет уж, пусть помучается, – мрачно решил мистер Копли. – Будет ему наука».

      Сев в трамвай, он отправился в утомительный путь к своему отдаленному северному пригороду. Пока трамвай трясло и мотало, он предвкушал, как на следующий день утрет нос мистеру Толбою и заслужит похвалу от начальства.

      Но был фактор, который мистер Копли, погруженный