Невеста поневоле. Марина Эльденберт

тебя.

      Макс покинул спальню последним, с беспокойством оглядываясь на меня. Но что он мог противопоставить альфе? Ничего.

      Впрочем, как и я.

      Оставалось только надеяться, что я отделаюсь простым выговором, но его первый вопрос меня удивил:

      – Кто он тебе?

      Я не сразу нашлась с ответом, потому что мне казалось, что где-то в этой простой фразе кроется подвох. А еще новый альфа подошел ближе, и я наконец-то смогла рассмотреть цвет его глаз. Вернее, цвета, потому что радужка правого глаза Хантера была холодной голубой, а левого – теплого шоколадного оттенка.

      Гетерохромия. Аномалия даже среди вервольфов, которые больше звери, чем люди. По правде говоря, я впервые видела вервольфа с такими глазами и вообще напрочь забыла, о чем он меня спрашивал. Пока меня не отрезвила его усмешка.

      – Слишком сложный вопрос?

      Мне захотелось выругаться. Вслух. А потом побольнее себя укусить. Потому что сравнение с кроликом снова всплыло в моей голове, и на этот раз это касалось моих умственных способностей. Никогда не жаловалась на отсутствие мозгов, но рядом с этим мужчиной второй раз за этот вечер они меня подводили. Р-р-р! Пора это исправить!

      Я сложила руки на груди и ответила:

      – Август мой кузен. Родственник по матери.

      – И все?

      Да он мастер сбивающих с толку вопросов! Кем он еще может быть?

      – Еще альфа моей стаи, – добавила я, и тут же исправилась: – Был альфой. Теперь ты решаешь его судьбу.

      – Уверена, что я? Не помню, чтобы распоряжался притащить его в мой дом.

      Хантер больше не улыбался, но и не злился. Или злился? Я вообще не понимала, в каком он настроении.

      – Я решила, что ты забыл приказать позаботиться о раненном.

      – Нет, волчица, я надеялся, что это животное, – он кивнул на кровать, – подцепит какую-нибудь инфекцию и медленно сдохнет.

      Он говорил о смерти Августа так буднично, так спокойно и так искренне, что я невольно вздрогнула.

      – У вервольфов прекрасный иммунитет.

      – Жаль. Значит, ему ничего не грозит, и, раз ты сегодня взяла на себя обязанности моей помощницы, позаботься о том, чтобы его перенесли куда-нибудь еще. В Черной долине много домов и много желающих угодить новому альфе, то есть мне.

      – В этом доме много спален!

      – Но эта самая большая и окнами выходит на восток, а я люблю солнце.

      То есть пусть лучше Август сдохнет, чем его волчье величество перебьется спаленкой поменьше?! Которых, кстати, в особняке целых двенадцать. Свободных.

      – Ему нужен покой, – настаиваю я. – Ты уже победил, так позволь ему остаться на одну ночь. Все равно здесь нужно прибраться и хорошенько проветрить. Везде запах Августа.

      – Согласен, – кивает Хантер. – И на тебе тоже.

      А это даже не намек. Все прямым текстом.

      От меня дурно пахнет. В смысле, я, конечно, касалась Августа, помогала Элтону, и это нормально, что на мне остался чужой запах, на что тут обижаться? Но у меня вспыхнули щеки от обиды и гнева, раньше, чем я успела это остановить. Я прищурилась