Неровня. Повесть. Ольга Брюс

поговорить, – Валя посмотрела на хозяйку дома, рассчитывая, что она оставит молодых вдвоём.

      – Да, слушаю, – Иван чистил картошку, не поднимая головы.

      – Вы нас не оставите? – девушка не понимала, почему Никитична не уходит.

      – А зачем? – мать Вани нарезала сало. – Здесь все свои. Разговаривайте.

      Валюша чувствовала себя не в своей тарелке. Опять какая-то глупость со стороны этой невоспитанной женщины. Чего она добивается? Всем понятно, что она хозяйка в этом доме, но зачем же вести себя, как безкультурщина?

      – Я, кажется, понимаю, о чём ты, – Иван кинул часть кожуры в ведро. – Мам, у нас для тебя подарки.

      Вытерев руки о грязное полотенце, полез в дорожную сумку.

      – Вот, мам, держи. Надеюсь, понравится, – достал свёрток.

      Развернув газетную бумагу, женщина ахнула. До чего ж красивый платок! Синий в мелкий цветочек. А бахрома! Сученые шерстяные нити – одна к одной. Идеальная работа.

      – Сыночек! – обхватив руками Ивана, мать всплакнула. – Это ж так дорого!

      – Не дороже денег, мам, – Ваня смотрел на свою девушку с гордостью, вспомнив недавний разговор о деньгах и материнской заботе. – У нас новость. Мы собираемся пожениться.

      – О божечки мои! – схватив Валю за руку, Никитична притянула её к себе. Одновременно обняв сына и будущую невестку, запричитала. – Детоньки мои, какая радость! Будьте счастливы! Берегите друг друга!

      Задыхаясь в тисках будущей свекрови, Валя вдохнула всей грудью и скривилась. От Никитичны пахло молоком, навозом и ещё не пойми каким деревенским букетом.

      «Домо-ой! – прокричал внутренний голос. – Я хочу домо-ой!»

      Но, кроме Вали, никто его не слышал. Никитична всё сильнее сжимала в объятиях, а Ваня гордился собой, думая, что на этот раз Валентина должна понять: счастье в мелочах, а не в деньгах.

      Первый день пребывания в гостях у Никитичны Валентина восприняла, как сон. Не могут жить люди в таких условиях. Это невозможная дикость. Девушка наслушалась от бабушек о послевоенном времени и о жизни в годы войны. О голоде, когда ели мёрзлую картошку и довольствовались подножным кормом. Но это было тогда, много лет назад. На дворе уже 70-е. Жить в бревенчатом доме – это ещё куда ни шло. Но туалет на улице? В мороз? Боже, а если заболеешь?

      Валя вспомнила, как простудилась после уборки картошки, и поёжилась. Страх заболеть преследовал с детства. Одноклассница Катя умерла, подхватив воспаление лёгких. Целый месяц девочка пролежала в больнице, но лечение не дало результата. Всем классом во главе с классным руководителем провожали Катюшу в последний путь. На тот момент Вале было всего одиннадцать лет. Тот случай оставил тяжёлый след на неокрепшей психике ребёнка.

      – Ваня, – девушка искала выключатель впотьмах. – Ты спишь?

      Иван сладко сопел в соседней комнате и не слышал. На шёпот откликнулась Никитична.

      – По нужде? – негромко спросила женщина, слезая с тёплой печи.

      Нащупав