Потеря ориентации. Денис Александрович Игумнов

Скоро эту шутку ты оценишь по достоинству. Изуродовать твоего слабака любовничка нам раз плюнуть. Веришь?

      Уля, молча, кивнула головой. Поняла с кем имеет дело, но видимо не до конца. Не могла она осознать всего зла, не сталкивалась она с таким.

      – Хорошо. Умная. Хочешь, чтобы он остался целым и невредимым?

      – Да.

      – Тогда дашь нам двоим, и мы о вас забудем, – сделал непристойное предложение Олег. Даже в прошлом оно могло шокировать, не говоря о настоящем мире победившего человеколюбия.

      – Дашь? Я не понимаю.

      – Ха! Вот глупая, – развеселился Муха.

      – Займёшься с нами любовью, – с удовольствием объяснил Олег.

      Криков и негодующего возмущения за столь непристойным предложением не последовало. Уля хорошо соображала и ради своего любимого была готова на любые жертвы. Она смирилась, понуро повесив свою красивую голову, Уля словно собачка за живодёром пошла за двумя подонками.

      Отымели Улю с особым цинизмом, о какой-то, хотя бы условной деликатности, и речи не шло. Боль, унижение и, как дополнительный бонус, заполнившее её, чуть не порвавшее, чувство липкого омерзения. Поздно ночью возвращаясь к себе в комнату, она чувствовала себя грязной, недостойной любви Кана и вообще хорошего отношения людей, знавших её.

      На этом найдёныши не успокоились. На следующий день, Уля, ожидаемо на занятиях не появилась, чем они и воспользовались. Отозвали в сторону Кана и показали ему, как они развлекались с его ненаглядной Улей прошлой ночью. А так как она занималась сексом с ними хоть и нехотя, но вполне добровольно, у Кана случилось затмение мозгов. Он не запомнил, что ему говорили найдёныши и как они его затащили к себе в номер. Очнулся Кан, сидя в кресле напротив Олега, разместившегося на кровати. Муха безостановочно шарахался по комнате и что-то бормотал себе под нос.

      – Не переживай ты так. Поверь все бабы такие. Твари продажные. Шлюхи дешёвые. Ну захотелось ей разнообразия, чего-то остренького. Ведь таких, как мы, на земле больше нет и не будет. Мы твои друзья, поэтому тебе и глаза на мир открыли. Пора взрослеть.

      – Вы не понимаете! Такого просто быть не может! – прокричал, как прорыдал, Кан. Поверить трудно, но факты. И Кан не знал, что такое настоящая ложь и зачем она нужна. Он проиграл, даже не начав битву.

      – Да расслабься ты, дружок. Чего на свете не бывает. В тихом омуте черти водятся, – подбавил бензина в огонь Муха. – Хочешь обо всём забыть? Прийти в норму?

      – О чём ты? Такое не забывается, – угрюмо, недовольно пробурчал Кан.

      – На вот, попробуй, – Олег бросил ему маленький пакет с белым порошком.

      Ловко поймав его на лету, Кан спросил:

      – Для чего это?

      – Поверь, лучше этого на свете нет. Универсальный обезболиватель. Уравнитель. Усилитель творческой активности. Стиратель душевного негатива. С ним ты бог. Его действие примитивно и сверх эффективно! Возьми щепотку и вдохни в себя.

      Терять Кану было нечего и он, не думая, вскрыл приятно зашуршавший пакет,