Жена Чудовища. Наталья Сапункова

передумать?

      – А вы хотите? – уточнил он, и его голос сразу стал холодным, а глаза потемнели ещё больше.

      – Нет-нет, – быстро ответила она, – ни в коем случае. Видите, шутить у меня тоже не получается.

      – Шутить? – повторил он уже мягче, – просто я никогда не шучу о важном, моя леди.

      Сегодня на Валантене была не прежняя легкая куртка на голое тело… хотя, где у него голое тело? Нет, он был одет почти в такой же костюм, как все благородные господа в Нивере: штаны из тонкой шерсти, застегнутый на все пуговицы шёлковый камзол, под ним, надо думать, ещё рубашка – кто же надевает камзол без нижней рубашки.

      Наверняка ему не нравилось носить столько одежды в теплый день. И он, однако, оставался при этом босиком – как тогда, на пляже. Так ему было проще двигаться, наверное.

      Он нашел взглядом Ривера, распорядился:

      – Возьми туфли леди и отнеси к Хойру, прямо сейчас.

      – Нет, милорд, говорю же, это просто каблук, – запротестовала она.

      – Надо убедиться, – возразил он, – закройте глаза.

      – Что? Но зачем?..

      – Можно, я попрошу вас и на будущее всегда закрывать глаза, если я захочу?

      – Хорошо, – она закрыла глаза, но не торопилась давать обещаний насчёт будущего.

      Если он понял, как сам захотел – это его дело.

      Валантен подхватил её на руки и понёс, по дорожке, потом по лестнице наверх, на галерею. Держал крепко, слегка прижимая к себе, и у Тьяны мелькнула непрошеная мысль, что он её, пожалуй, ни за что не уронит, она слишком легка для него, и он не споткнётся и не оступится. Не то что она. Он слишком ловкий и сильный.

      И ради чего она закрывала глаза? Можно и открыть…

      Валантен как раз заносил её в комнату. Поставил на пол.

      – А сейчас я вас вылечу лучше лекаря. Закройте всё же глаза.

      Он говорил медленнее, чем, например, герцог, и голос у него был низкий и немного хриплый – как и тогда, при первой встрече.

      – А зачем мне их закрывать, милорд?

      – Закройте глаза и не открывайте, – повторил он, мягко разжимая её поцарапанную ладонь, в которой она зажала платочек, – я потом отвечу.

      Кровь из ранок уже перестала идти, но саднящая боль осталась.

      Она закрыла глаза. Он немного помедлил, а потом она ощутила прикосновения к ладони. Он провёл прямо по ранкам… пальцем?

      Нет, прикосновения казались влажными. Языком.

      Поняв это, она немного смутилась, но глаз не открыла – может, как раз из-за смущения. Его язык продолжал скользить по её ладони. Сначала при прикосновениях была боль, совсем легкая, но скоро стало лишь щекотно и даже приятно.

      Да нет, не просто приятно. Очень приятно. Эта осторожная щекотка, и мурашки, которые побежали от ладони к плечу и дальше…

      Она не открывала глаз. Он вдруг коснулся языком тыльной стороны запястья, волнисто провел, иногда останавливая язык, потом она почувствовала быстрое прикосновение губ. И ран никаких на этом месте совершенно точно не было.

      Она открыла глаза. Валантен уже просто смотрел на