Ворону не к лицу кимоно. Тисато Абэ

ничего. Я хотела с тобой поговорить, Самомо. Можно?

      – Конечно! – Самомо, похоже, смутилась, услышав такую просьбу.

      – Самомо, ты ведь прислуживаешь в доме Сокэ?

      – Вообще-то, да. Я прислуживаю госпоже Фудзинами, но, по случаю представления девушек ко двору, меня отправили в Летний павильон.

      – Значит, тебе приходилось видеть молодого господина?

      Видимо, наконец сообразив, к чему клонит Асэби, Самомо успокоилась и кивнула.

      – Приходилось. Он иногда изволит посещать госпожу Фудзинами. По причине, кажется, слабого здоровья молодой господин провел детство на женской половине. Поэтому они с госпожой Фудзинами дружат и он иногда навещает ее с подарками.

      – А что значит «слабого здоровья»?

      – Представляете? Его должны были отправить к бывшему правителю, но даже это невозможно было сделать.

      Оказалось, что молодой господин довольно много времени провел в женских покоях. За это время бывший правитель скончался, так что воспитание молодого господина доверили Западному дому – дому его матери.

      – Значит, наверное, он больше никуда не выезжал?

      – Не думаю. Сейчас-то он ездит даже во внешний мир, – пожала плечами Самомо. – После пребывания в Западном доме здоровье его наладилось, так что он, говорят, изволил много земель посетить. Возможно, и восточные земли навещал.

      От этих слов Самомо лицо Асэби невольно покраснело. Самомо заметила это и понизила голос:

      – А вам, госпожа Асэби, доводилось встречать молодого господина?

      Асэби все-таки проговорилась – наверное, потому, что ей было легко с Самомо, ее ровесницей. Очень уж ей хотелось, чтобы ее выслушал тот, кто не поднимет излишний шум.

      – Знаешь, когда я была маленькой, я как-то раз удрала из усадьбы. Узнала, что сакура уже в полном расцвете, а Укоги отказывалась меня вести туда – говорила, что в начале весны ветер еще холодный.

      Асэби не была настолько своенравной, чтобы не слушать Укоги. Наоборот, ее всегда хвалили за понятливость, но тут она все-таки заупрямилась.

      – Как-то раз я обнаружила, что слуги оставили открытым черный ход. Обычно я бы не обратила на это внимания, но уж очень красивая сакура виднелась оттуда.

      Асэби выскользнула из усадьбы так, чтобы ее не заметили Укоги и другие дамы-нёбо, и отправилась любоваться сакурой.

      На границе восточных земель была отвесная скала. Когда-то там текла бурная река, но воды постепенно становилось все меньше, и теперь речушка была крохотной, из-за чего и сложился такой рельеф. На скалах со стороны восточных земель росло множество деревьев сакуры, и они были так красивы!

      – Я очень хотела посмотреть на них и вышла на самый обрыв. И вдруг услышала смех.

      Повернув голову, Асэби увидела под обрывом две маленькие тени. Это явно были дети, которые оперлись на отвесную стену и весело о чем-то болтали. Один из них держал под мышкой что-то непривычного цвета.

      – Он нес лиловое кимоно.

      Как Асэби ни было стыдно, она поняла смысл этого только что. А вот Самомо, похоже, сообразила сразу