Ворону не к лицу кимоно. Тисато Абэ

от мира утонченных барышень, раздумывая о будущей супруге. Нередко бывало и так, что владелица хорошо сделанной куклы после праздника получала любовное послание. Именно поэтому во дворце Окагу праздник Дзёси был единственным из пяти сезонных праздников, когда появление молодого господина во дворце не считалось обязательным.

      Наоборот, для девушек из простых семей встречаться с мужчинами – обычное дело, так что не было никакой необходимости изготавливать великолепных кукол. Вот почему у них были такие же, как у Асэби, куколки с нарисованным на кусочке дерева лицом, одетые в простенькие кимоно из цветной бумаги. И вот почему девушки из аристократических семей называли церемонию очищения Дня Змеи праздником хиина, а не праздником очищения на воде.

      Обо всем этом Асэби впервые услышала от придворной дамы из Зимнего павильона.

      – Надо же, она даже о празднике хиина не знает! – в замешательстве сказала одна из дам, все еще продолжавших смеяться.

      – Да точно ли она дочь Восточного дома?!

      – Ей даже куклу хиина никто не сделал!

      – Может быть, ее не любит отец?

      Масухо-но-сусуки, возможно, решив заступиться за Асэби, со смехом сказала:

      – Что ж, Асэби, напротив, очень идет такая простота. Ведь даже простенькие вещи благородных воронов для выходцев из деревни слишком изысканны. Правда?

      Эхом зазвенел громкий смех женщин.

      Сделанная Асэби куколка жалко смотрелась рядом с пышно убранной хииной хозяйки. Асэби чувствовала себя так, будто бессердечные слова женщин глубоко вонзаются ей в грудь. Она опустила голову, чувствуя, что вот-вот расплачется, но тут прозвучал треск, словно что-то разбилось.

      – Ах, простите, – с безучастным видом произнесла Сиратама. У нее в руках была разбитая чайная чаша: кажется, девушка стукнула ею о жаровню.

      – Это же любимая чаша Масухо-но-сусуки, с рисунком серой цапли!

      – Ах! – вскрикнула Кикуно.

      Но Масухо-но-сусуки строго одернула ее взглядом, а потом криво улыбнулась:

      – Над разбитым не плачут. Не переживайте об этом.

      – Я была уверена, что госпожа Масухо-но-сусуки так и изволит сказать. – Сиратама с невинной улыбкой беззвучно поднялась с места. – Что-то воздух здесь застоялся. Я выйду на улицу.

      Приказав своим придворным дамам убрать осколки чаши, Сиратама взглянула на Асэби:

      – Госпожа Асэби, не изволите ли присоединиться ко мне?

      – Да… – Асэби была тронута ее заботой.

      Вряд ли Сиратама специально разбила чашу, но она явно постаралась изменить общее настроение. Не дождавшись ответа, Асэби пошла вслед за Сиратамой на улицу.

      Дойдя до галереи, откуда Масухо-но-сусуки уже не могла услышать их голоса, Сиратама остановилась.

      – Госпожа Сиратама, спасибо, что позвали меня, вы меня очень выручили. Спасибо вам.

      – Не стоит благодарности. Я вовсе не собиралась тебя спасать, – холодно ответила Сиратама, все так же стоя спиной к Асэби. Затем, немного подумав,