Хорошая дочь. Карин Слотер

выделялись синие и серебристые полоски патрульной службы штата Джорджия. – Прилепят гугл-карту на ордер и будут здесь через полчаса.

      – Я быстро. – Чарли собралась выходить из машины, но Ленор остановила ее.

      – Вот. – Ленор взяла с заднего сиденья сумку Чарли: – Бен отдал мне, когда возвращал твою машину.

      Чарли взяла сумку за ремень и задумалась, держит ли она ее так же, как держал Бен.

      – Это ведь уже что-то?

      – Да.

      Чарли выбралась из машины и пошла к дому. Она пошарила в сумочке в поисках освежающих пастилок. Пришлось довольствоваться горсткой пыльных «тик-таков», которые белыми вшами застряли в швах кармашка.

      Жители Низины обычно открывали двери, вооружившись чем-нибудь, так что она не стала подниматься по шлакобетонным ступенькам, а сначала подошла к окну. Штор на нем не было. Под окном – три горшка с геранью. На земле – стеклянная пепельница, пустая.

      Внутри Чарли разглядела миниатюрную женщину с темными волосами: та недвижно сидела на диване и смотрела в телевизор. В каждом доме в Низине есть по гигантскому телевизору с плоским экраном: очевидно, все они выпали из одной фуры. Эва Уилсон смотрела новости. Громкость была такой, что голос репортера было слышно снаружи: «…новые подробности от наших коллег из Атланты…»

      Чарли подошла к входной двери и постучала: три коротких удара.

      Она подождала. Послушала. Постучала второй раз. Затем третий.

      – Здравствуйте! – позвала она.

      Наконец телевизор замолк. Она услышала шарканье. Щелчок замка. Скольжение цепочки. Еще один замок. Смешные меры безопасности, учитывая, что вор мог бы пробить хлипкую стенку кулаком.

      Эва Уилсон молча уставилась на незнакомку у двери. Она была такая же невысокая, как дочь, и выглядела почти так же по-детски. На ней была голубая пижама с мультяшными слониками на штанах. Глаза ее покраснели. Она была моложе Чарли, но в каштановых волосах виднелась седина.

      – Я Чарли Куинн, – представилась Чарли. – Мой отец, Расти Куинн, – адвокат вашей дочери. Он попросил меня забрать вас и привезти к нему в офис.

      Женщина не двинулась с места. Стояла молча. Именно так выглядит шоковое состояние.

      Чарли спросила:

      – Вы уже разговаривали с полицией?

      – Нет, мэм, – ответила Эва, с характерным для Низины выговором растягивая слова. – Ваш папа сказал мне не отвечать на звонки с незнакомых номеров.

      – Он прав. – Чарли переминалась с ноги на ногу. Где-то вдалеке лаяли собаки. Солнце пекло голову. – Послушайте, я понимаю, вы в шоке от того, что случилось с вашей дочерью, но мне надо подготовить вас к тому, что будет дальше. Полиция уже едет сюда.

      – Они привезут Келли домой?

      Чарли опешила от того, с какой надеждой Эва Уилсон произнесла это.

      – Нет. Они будут обыскивать ваш дом. Наверное, они начнут с комнаты Келли, а потом…

      – Они возьмут для нее чистую одежду?

      Чарли снова была выбита из колеи.

      – Нет, они будут обыскивать дом в поисках оружия, любых записей, компьютеров…

      – Компьютера