Потерянная. Гай Юлий Орловский

как у уставшего единорога, взгляд затуманился.

      Правитель как-то обмяк, показалось даже, стал меньше. Жилистая кисть приподнялась и дернулась, в воздухе раздался щелчок пальцев. У пола сверкнули искры, из-за трона с широкой улыбкой, выскочил маленький паж с подносом. На нем серебристый кубок.

      Эльфенок странно хихикнул и вручил королю. Тот залпом осушил содержимое и поставил обратно. Король неспешно выпрямился, кожа вновь засияла, как новый адуляр.

      Он махнул рукой, отправляя пажа на все четыре стороны. Слуга отвесил шутовской поклон до самого пола, кувыркнулся и растворился в воздухе, только серебристое облачко осталось.

      – Милорд Лисгард, – проговорил он, поправляя пальцами брови. – С каких пор жители Эолума стали для вас чужими? Или вы прониклись личной симпатией к непонятной особе, и плюёт на законы иерархии?

      Щеки Лисгарда покрылись красными пятнами, кончики ушей вытянулись, словно перед ним не заботливый король, а опасный зверь. Высокородный сжал челюсти, аж вены на лбу вздулись.

      – Я верно служу городу и королю, – проговорил он сквозь зубы.

      Внутри все упало, я обреченно вздохнула, понимая, что снова сама за себя.

      Покосившись в сторону заметила Генэль. Пигалица стоит возле окна, служанка и подоспевшая высокородная поддерживают ее под локти. Вычурная прическа белокожей растрепалась, волосы висят безжизненными сосульками. Платье кое-где разорвалось, на щеке красуется красная пятерня. Но смотрит победно из-под полуприкрытых век.

      А она хороша, подумала я. Выглядит оскорбленной невинностью, дует губы, брови домиком сводит. Если покачиваться начнет, белокожие кинутся подхватывать на руки, нести в покои и отпаивать ледяным молоком. Даже я лучше бы не сыграла.

      Король удовлетворенно кивнул и окинул зал величественным взором.

      – Тогда прошу, наконец, выполнить мой приказ, – проговорил он размеренно, – и заключить бунтарку под стражу. Я не собираюсь спокойно смотреть на драки в тронном зале.

      Мне с трудом удалось высвободиться из цепких пальцев стражников. Тот, которого толкнула, подозрительно щурит глаз и косится на Лисгарда.

      Я брезгливо хмыкнула и одарила сына казначея взглядом, от которого должен был расплавиться на месте. Кулаки сжимает, да только без толку, наглости перечить королю все равно не хватит.

      Гвардеец протянул широкую ладонь и попытался снова вцепиться в руку.

      Я глянула в упор и прошипела:

      – Только попробуй, и я вырву тебе глаза.

      Стражник изумленно отшатнулся, но больше не трогал, лишь кивнул в сторону выхода, мол, раз не прикасаюсь – шагай сама подобру-поздорову.

      Сотни любопытных глаз сверлят меня взглядами, со всех сторон шепот, от мраморных колон даже смешки раздаются.

      Я обвела взглядом присутствующих. Эльфы затаили дыхание, когда вскинула подбородок и грозно вытянула уши.

      – Счастливо оставаться! – выкрикнула я, расправив плечи, и гордо захромала из зала в сопровождении конвоя.

      Глава

      X

      Мы