Цитадель. Гай Юлий Орловский

на пару шагов, словно это может помочь. Ворг же лишь потянул воздух, и пару раз фыркнул, как делают звери, когда изучают новый запах.

      – Если бы верил в существование гигантских летучих мышей, подумал бы, что в пещере именно она, – прорычал ворг и приготовился к броску.

      Воздух снова содрогнулся, на этот раз от воя лешего, который почему-то ни как не хотел оставить в покое.

      Эльфийка отступила к краю и осторожно глянула за спину. Прямо за ней раскинулась зеленая пропасть, до дна которой лететь очень и очень долго. Можно помереть от страха, пока падаешь, хотя с ее ловкостью сорваться маловероятно.

      Покрутив головой, серая обнаружила небольшой уступ чуть ниже края обрыва и облегчено вздохнула. Ворг бросил на эльфийку быстрый взгляд, но не понял, что она разглядывает.

      В пещере что-то недовольно фыркнуло и из темноты показалась огромная лохматая морда. Зубы, как огромные пилы, маленькие глазки грозно блестят. Через несколько мгновений появилось заросшее густой шерстью тело. По бокам кожистые культи, сзади – выросты чуть поменьше. Тварь зло оглядела путников и щелкнула зубами.

      Теонард выругался, рука метнулась к колчану. Запоздало вспомнил, что там пусто и стал искать что-нибудь подходящее. На глаза попался небольшой острый камень. Человек подхватил его и метнул в морду зверю.

      Тот открыл пасть и издал такой визг, что Теонарда звуковой волной откинуло к деревьям. Лошадь с диким ржанием встала на дыбы, опрокинув клетку, которая оказалась плохо закреплена. Птицы в испуге забились, раскидывая перья.

      – Это нетопырь! – закричала Каонэль. – Гигантский нетопырь!

      – Да вижу, – прорычал ворг, все еще не определившись, что больше хочет сделать – прыгнуть на тварь и драть когтями до победного, или оставаться на месте, пока все само не разрешится. – Делать с ним что?

      Вой в лесу превратился в рев. Из сосны, что торчит выше остальных, вспорхнула стая перепуганных зарянок, которые и так сидели тише воды, ниже травы. Но лешему этого показалось мало, поэтому скрип веток неизбежно приближается.

      Каонэль бросила испуганный взгляд на стену деревьев. Там Теонард уже поднялся и медленно приближается к твари по широкой дуге, захватив клетку с уцелевшими голубями. Затем покосилась на нетопыря. Тот неуклюже вертит головой – короткая шея не позволяет сделать полноценный поворот. Зато огромные уши шевелятся быстрее эльфийскийх. Наверняка, ими и видит. Глазки-то маленькие.

      – Чародей сказал, что… – проговорила серая, но в этот момент нетопырь повернулся к ней всем корпусом и завопил.

      Эльфийку сорвало с обрыва, как пух с постаревшего одуванчика. В воздухе мелькнули серебряные волосы и ободранный плащ. Каонэль тихо пискнула и скрылась за краем.

      Нетопырь оскалил лохматую морду. Культи распрямились в огромные кожистые крылья и накрыли обрыв от пещеры до кромки леса. Он оттолкнулся и, со зловещим визгом, нырнул в пропасть за серой эльфийкой.

      – Сожрет, – шепнул Теонард уверенно и поставил клетку. – Даже если уцепилась за что-то, сожрет.

      – Осколок! – вырвалось