По льду. Анна Цой

не взглянула на него. Зато вспомнила, что кофе у нас дома нет. И не предвидится.

      – Не хочу, – ответила ему.

      – Чай? – намекающий взгляд.

      – Есть у тебя свой, – произнесла я, – ты обещал мне ключ.

      Дверь мне открыли с довольной улыбкой. Затем помогли сложить коляску и донесли её до двери. Ключ он искал недолго – выудил его из кармана, беззаботно вставил в скважину и провернул.

      – Зачем тебе дубликат? – я проследила за его по-хозяйски деловитым шагам в нашу прихожую, – и где ты взял оригинал для слепка?

      – А ты как думаешь? – он поставил коляску к стене и прошел в комнату, чтобы предвзято оглядеть обстановку, – на всякий случай, дуреха. А насчет оригинала – это он и есть, – быстрый взгляд на меня, – я купил эту квартиру.

      Я даже рот приоткрыла от удивления, однако опомнилась и начала раздевать Сонечку.

      – Откуда… столько денег? – выдохнула я, – ты… ввязался в какую-то гадость? Опять?

      Он закатил глаза, стянул с меня шапку и поправил волосы, отчего я нахмурилась.

      – Хм. Даже не знаю, что тебе ответить, – весёлое, – может… я бы ответил своей девушке, а не той, что бессовестно умотала с моим ребенком к какому-то придурку? М?

      Я кивнула, принимая его правоту.

      – Хорошо, – мой второй уже кивок, – значит уходи. Давай. Той, кто бессовестно умотал к этому придурку, надо кормить якобы «твоего ребенка» и ложиться спать.

      Он тихо рассмеялся.

      – Ничего опасного, Вась, – решил ответить мне он, – не переживай. Ну… я пошёл?

      Его просящий и намекающий взгляд на мне продолжался, пока моя рука не схватилась за ручку двери.

      – Иди, – сказала я, беря на руки дочь.

      – Уверена? Я уже почти… – договорить он не успел – я закрыла дверь, впервые за всё время провернув ключ с внутренней стороны.

      ***

      Он писал мне все три дня. Каждый чёртов час каждый чёртов день. А также ходил с нами гулять, заносил коляску прямо в коридор и спускал её на первый этаж, стоило только завидеть нас со своего кресла напротив нашей двери.

      Я же, каждый раз вспоминала тот его поцелуй в снежную ночь, когда смотрела в его улыбающиеся глаза и видела в них своё отражение. Но неизменно считала себя предательницей. Даже вдвойне – я предавала того, с кем предала его. Отмоется ли моя грязь когда-нибудь? Мне казалось, что никогда, и я на всю жизнь останусь для себя той, кто поступила низко.

      Артём не был идиотом или влюблённым дураком. Я видела, что он преследует какую-то цель, о которой мне конечно же не скажет никогда. Это не давало мне покоя, особенно в те дни, когда он сам рассказал, что взял себе выходные, чтобы быть рядом.

      Мне хотелось верить ему, как хотелось верить и себе. Но мы оба были лгунами, а это никак не могло помочь ситуации. Выхода не было. Даже если он казался настолько простым и близким. Как мираж.

      «Тишина вашей квартиры теперь меня настораживает» – пришло очередное от него.

      Сегодня вечером должен был приехать Никита, потому я стояла у плиты, помешивала готовый супчик и в какой-то степени погружалась