Трио неизвестности. Вадим Панов

очень это нужно. Мы на территории противника, и у нас нет времени с ним возиться.

      – Да, капитан. Я сделаю.

      Дорофеев отставил трубу, подошёл к лобовому окну гондолы и внимательно посмотрел на гигантский цеппель, находящийся впереди, но чуть ниже «Амуша» – из-за размера он просел в здешней атмосфере глубже рейдера – и потому неспособный вести артиллерийский огонь. Лингийцы тоже не стреляли, опасаясь навредить находящимся на борту катамарана десантникам.

      – Средний вперёд. Высоту держать.

      – Капитаны, оглохли? – рявкнул Помпилио, который до сих пор не услышал командиров подчинённых кораблей.

      – Импакто «Стремительный» переход завершил, – доложил дер Шу. – Потерь нет.

      – Рейдер «Дэво» переход завершил, потерь нет, – доложил Капурчик. И добавил: – Здесь что-то не так с атмосферой.

      «Дэво» как раз появился слева от «Амуша», но гораздо ниже, провалился метров на двести и шёл у каменистой поверхности, едва не касаясь гондолой острых скал. «Стремительный» был выше метров на пятьдесят, не больше, но дер Шу не жаловался.

      – Здесь вообще всё не так, – отрезал дер Даген Тур. – Приспосабливайтесь быстрее! Вы нужны мне в строю, а не под ногами…

      Помпилио закашлялся, и, воспользовавшись паузой, капитаны бодро ответили:

      – Есть, мессер.

      – Есть, командор.

      Судя по тому, что оба цеппеля начали неспешно набирать высоту, дер Шу и Капурчик уже указали своим шифбетрибсмейстерам на возникшую проблему и те приняли меры.

      – Паровинг!

      – Я не удержу машину, командор, – сквозь зубы ответила Кира. – Мне очень жаль.

      – Так…

      Дорофеев резко повернулся и посмотрел на дер Даген Тура. Впрочем, не только он: и радист, и рулевой, и вперёдсмотрящий – все сейчас смотрели на Помпилио. А дер Шу и Капурчик внимательно вслушивались в эфир. Паровинг – не цеппель, в него невозможно добавить гелий из резервных баллонов или сбросить балласт. Паровинг тяжелее воздуха, а здесь, судя по всему, оказался фатально тяжелее.

      Дер Даген Тур побледнел, но продолжил говорить прежним уверенным тоном:

      – Насколько всё плохо?

      – Иду на аварийную.

      – Принято. Постарайся приземлиться как можно ближе к катамарану.

      – Катамаран ещё в воздухе, – заметила Кира.

      – Ненадолго.

      – Я поняла…

      – Базза!

      – Работаем, мессер, мы на расстоянии удара. – Капитан «Амуша» вновь перевёл взгляд на катамаран.

      – Тридцать секунд! – долетел из переговорной трубы голос алхимика. – Держите курс и высоту.

      – Принято, – ответил рулевой прежде, чем Дорофеев подтвердил приказ.

      – Паровинг, удачи, – очень коротко и сухо произнёс дер Даген Тур.

      – Спасибо, мессер.

      В принципе – всё, в бою добавлять нечего, но на аварийную посадку крылатую и очень тяжёлую машину вела женщина, которую он обожал, и Помпилио не сдержался:

      – Кира…

      – Я постараюсь, любимый, – тихо ответила рыжая. – Я очень постараюсь.

      – Да поможет нам Добрый