Трио неизвестности. Вадим Панов

сынок, – твёрдо произнёс Жакомо, глядя цепарю в глаза. – Если ты об этом.

      – Я об этом, капитан.

      – Я верю и тебе советую.

      – А…

      – А пока мы должны чётко и неукоснительно выполнять свои обязанности, сынок. Потому что, если мы опустим руки, нам останется только верить, а этого мало, чтобы отсюда уйти.

      Старик был честным олгеменом, чтил Доброго Маркуса – лингийского покровителя, но точно знал, что Добрый Праведник не станет приводить в порядок разбитый цеппель.

      – Да, капитан.

      – Возвращайся к работе, сынок. – Жакомо улыбнулся. – И не беспокойся – Эггерт добудет всё, что нужно.

      – Уверен в этом, капитан, – кивнул механик. – Я знаю старшего помощника два года, он отличный офицер.

///

      Потому что плохой офицер вряд ли дослужился бы до звания капитан-лейтенанта Лингийского воздушного флота, дарство Кахлес.

      Спенсер Эггерт перешёл на «Дрезе» за месяц до того, как грузовик присоединился к Девятнадцатой Астрологической экспедиции. И перешёл именно потому, что грузовик собрался присоединиться к Девятнадцатой Астрологической. Лингийцы добавили к Экспедиции целых восемь вымпелов: грузовики с припасами, исследовательские рейдеры, даже лёгкий крейсер не забыли, превратив Экспедицию в небольшой флот, но команды приданных цеппелей были укомплектованы исключительно военными – дар Антонио не хотел отпускать родного брата без надлежащего сопровождения, а остальные дары не желали рисковать исследованием Туманности Берга.

      Что же касается «Дрезе», то грузовик принадлежал Помпилио, Помпилио абсолютно доверял капитану Жакомо, наотрез отказался его менять, но был вынужден согласиться с тем, что военные изрядно перетряхнули команду цеппеля, и теперь старшим помощником старика выступал Эггерт, усердно делающий вид, что всю жизнь ходил на скучных грузовиках.

      Сразу после посадки Эггерт допустил непростительную оплошность – растерялся, потерял контроль и позволил себе усомниться в решении Жакомо, но быстро опомнился, взял себя в руки и теперь был полон решимости доказать капитану, а главное – себе, что тот досадный инцидент был разовой осечкой, вызванной чрезвычайными обстоятельствами. Старший помощник сам предложил сформировать боевую группу для исследования вражеских цеппелей и лично её возглавил. С собой, конечно, взял только своих ребят – военных, в которых был абсолютно уверен, и потому не сомневался в успехе предприятия. Да, его парни были цепарями, но цепарями Лингийского воздушного флота, а значит, умели не только исполнять свои прямые обязанности, но и обращаться с оружием, и не дёргались во время боя.

      И потому единственный вопрос, который прозвучал во время инструктажа, заставил бы надуться от гордости любого адмирала:

      «Сначала стреляем?» – спросил один из парней.

      «Нет, – ответил Эггерт. – Мы заинтересованы в захвате старших офицеров и – особенно! – астрологов. Я понимаю, что в боевом столкновении возможно всё,