Страна слепых, или Увидеть свет. Андрей Дашков

с призраком оперы.

      В одной руке держу пистолет, что совсем не удивляет. Было бы хуже, если бы потерял. Вторая пушка в кобуре, ножи на месте. Даже умудрился не бросить канистру. Впрочем, немудрено: пальцы до сих пор сведены судорогой. Постепенно отпускает…

      Поднимаю взгляд. Вокруг странный, дымящийся свет. Которого, вроде, не должно быть. Который, вроде, давно потерял право на существование, но кто-то протащил его сюда контрабандой. «Дымят» голые уцелевшие лампы, покрытые густым слоем пыли. Протянутые вдоль стен кабели и провода опутаны бахромой какой-то плесени. Она колышется, будто щупальца медузы, и кажется живой.

      С ручки включенного рубильника свисает красная перчатка. Спасибо труппе за последний привет. Хотя это уже смахивает на магию.

      Кое-где искрят контакты. Попахивает большим пожаром. Похоже, у меня мало времени.

      Тем не менее достаточно, чтобы рассмотреть карту, которую сунули мне в карман. Или открытку. Или еще какой-нибудь кусок дерьма…

      Рисунок без полутеней в темно-лиловых тонах, с обведенными контурами, что-то похожее на кадр из комикса. Аллея ночного парка. Горит фонарь. Скамейка на переднем плане, но не на свету. Почему-то я уверен, что все детали имеют значение. На скамейке сидит то ли женщина, то ли подросток – признаки пола теряются в складках подпоясанного веревкой балахона. На груди медальон в виде диска с пятиконечной звездой. За спинкой скамейки стоит фигура в саване. Нет, скорее в монашеском одеянии. Капюшон поднят. Под капюшоном нет лица. Ничего, кроме темноты. Стоящий закрывает ладонями глаза сидящего. Игра «Угадай, кто пришел». Кажется, я ничего не упустил. А, вот еще надписи очень мелкими, на пределе различимости, буковками по верхнему и нижнему краям карты: «Санта-Клаус приходит ко всем».

      Значит, все-таки открытка. Кладу ее обратно в карман. Надо будет подумать об этом на досуге. Хотя уже сейчас точно знаю: совпадение имен, пусть даже частичное, мне совсем не нравится. Хватило бы одного раза, чтобы клиент помучился, пытаясь поймать за хвост ящерицу. Два раза – явный перебор. Чувствую себя обворованным – как если бы кто-то украдкой залез в мою голову и выудил из нее сны.

      В глубине помещения с треском вспыхивает электрическая дуга, рассыпая снопы искр. От нее загорается свисающая драпировка. Огненные дорожки весело разбегаются в стороны. Пахнет озоном. Пора на выход.

      Продираюсь через хитросплетение канатов. Скрипят сочленения и блоки. Позади что-то падает, и вся эта потерявшая пальцы гигантская колыбель для кошки приходит в угрожающее движение.

      Пламя стремительно распространяется. Хрупкое равновесие нарушено. Ловушка пожирает саму себя. Я же выскакиваю в темный коридор. Сюда огонь еще не добрался. Дважды сворачиваю – никаких мыслей, бегу вслепую, на чистом инстинкте. Почуяв близость свободы, разгоняюсь в узкой кишке. Всей своей массой пробиваю баррикаду из полусгнивших ящиков, а заодно и ветхую заколоченную дверь.

      С грохотом вываливаюсь наружу, в ночь, прохладу