Пустые комнаты. Алекс Палвин

шелка и кашемира, меховых тапочек, роскошной отделки стен, но именно здесь я прекратил просыпаться в тумане похмелья и выбираться из собственной блевотины.

      21

      Говард поджег лучину. Березовые поленья занимались неохотно, но горели дольше сосновых и давали больше тепла.

      – У нас заканчиваются припасы, – заметил он, поднимаясь на ноги.

      Повседневные закупки, подсказал внутренний голос. Помнишь, что это такое? Кто отправится за повседневными закупками? Это будет Вивиан? Это будет Зак? Или ты, Дэнни? Это будешь ты?

      Я оторвался от книги, которую пытался читать при свете фонаря. Под синим ветхим пыльником прятался твердый тканевый переплет со сбитыми углами. Издание 1956 года, шестьсот одиннадцать затхлых страниц.

      Чертов Пруст, подумал я и с глухим стуком захлопнул книгу.

      – В Парадайс есть супермаркет.

      – Добыть мясо можно лишь убив живое существо.

      – Я множество раз ходил на охоту, – огрызнулся я, – и знаю порядок действий.

      Говард широко улыбнулся:

      – Но ты не ходил на охоту со мной.

      Мне между глаз будто вбили строительный оцинкованный гвоздь. Улыбка полностью преобразила его лицо; я увидел в нем мальчишку, который крутит педали велосипеда – так быстро, что ветер гудит в ушах. Мальчишку, долговязого и нескладного, который гоняет по лужам, перепрыгивает сразу через несколько ступеней, вытирает шапкой раскрасневшееся на морозе лицо. Хвалил ли его отец? Взъерошивала ли ему волосы мать?

* * *

      Завтра был ранний подъем, и я перенес вещи в комнату второго этажа, с широкой кроватью (вторая кровать была в комнате с чучелом головы лося, и на ней спал Холт). Лес за окном простирался покуда хватает глаз – гравюра, выполненная в технике офорт, когда штрихи и линии процарапываются иглами, после чего металлическая пластина помещается в кислоту для более глубокого травления.

      – А как же наша пижамная вечеринка? – буркнул я, раскладывая спальник на голом матрасе.

      Говард стоял в дверях, за освещенным кругом.

      – Знаешь. – Я провел пальцем по деревянной спинке, чувствуя прикосновение обугленного металла, оставшегося в подвале. Отель «Конец Света». – Как-то раз я перестрелял соседских кур из ружья.

      – Почему?

      – Мне было скучно. – Я вытащил фотографию Вивиан из внутреннего кармана куртки и положил ее возле спальника. – А еще я был пьян. Вспышки озаряли стены курятника. Куры забились в дальний угол. Одной я отстрелил голову, а она начала носиться по курятнику. Я хохотал до слез и продолжал смеяться, когда лег мордой в землю с поднятыми руками. Я признал свою вину и был приговорен к восьмидесяти часам общественных работ, девяноста дням испытательного срока, выплате штрафа в размере десяти тысяч. Ах да, и посещению собраний Анонимных Алкоголиков.

      То есть Послушных Парней.

      Разувшись, я забрался в спальник.

      – Единственное, о чем я жалел, – когда прибыла полиция, в кармане моего халата оставались патроны, а в курятнике