Философия старости. Александр Левинтов

внутренняя свобода. Действительно, с древнейших времен дикости, чтобы дожить до старости, то есть не стать увечным, раненым или просто убитым, надо было быть мудрым. Люди с почтением и недоумением смотрели на таких, ведь большинство погибало на охотах и в непрерывных драках за еду и самку.

      Старость, по Платону, это благоразумие, справедливость, умеренность, сохранение традиций и законов, недаром он ставит их правителями в своем «Государстве».

      Душа мудрого после смерти отправляется в эмпирии, на Елисейские поля блаженства. Покорённый мужественной смертью Сократа, Платон уверен: тот, кому на этом свете было хорошо, потому что он был мудр и благоразумен, тому и на том свете будет хорошо [52, Апология Сократа].

      Платон отдает преклонному возрасту особое предпочтение. Мыслитель античности утверждает, что физическое старение организма восполняется духовным обогащением, мудростью, проницательностью, внутренней свободой. Данное утверждение звучит актуально независимо от смены тысячелетий. [32]

      Лукреций [38] же считал, что душа человеческая после смерти растворяется без остатка и бесследно: этому ужасу человек может противопоставить только силу своего разума.

      Во всём противостоящий своему учителю Платону Аристотель, будучи по образованию врачом, считал старость чем-то вроде болезни, вызывающей упадок интеллектуальных и физических сил. Старики, по его мнению «…более живут воспоминаниями, чем надеждой, потому что для них остающаяся часть жизни коротка, а прошедшая – длинна, а надежда относится к будущему, воспоминания же к прошедшему» [3]. При этом, не следует забывать, что надежда в глазах античных греков – коварнейшее из зол, единственное, что осталось в ящике Пандоры. Старость хороша уже тем, что избавляет людей от надежд и пагубных ожиданий.

      Аристотель, критически оценивая процессы старения, формирует негативный портрет пожилого человека, описывая его такими характеристиками как мнительность и скептицизм, скупость, ворчливость, малодушие. В его работах мы находим также такие отрицательные характеристики пожилых как склонность к скандализму, подозрительность и недоверчивость. Старики малодушны, потому, что жизнь смирила их, «не щедры», «трусливы», «настроены противоположно юношам», «ворчливы», «нерешительны», «злонравны», «…более живут воспоминаниями, чем надеждой, потому что для них остающаяся часть жизни коротка, а прошедшая – длинна, а надежда относится к будущему, воспоминания же к прошедшему. В этом же причина их болтливости: они постоянно говорят о прошедшем, потому что испытывают наслаждение, предаваясь воспоминаниям» [3]. Аристотель определяет возраст как сумму трех периодов жизни человека «…юность, зрелый возраст и старость». У него старость – третий период жизни.

      Последняя ступень жизни и в современном представлении является третьим возрастом.

      Аристотель создал предпосылки к рассмотрению старения с точки зрения социологии. Середина жизни у него представлена центральной фазой, которая объединяет в себе преимущества, как юности,