Трава. Владимир Степанов

снадобий, дозировками и много, много чем ещё, давались и необычные рецепты, с которыми Митя ознакомится через много лет. Вручая из рук в руки сыну-подростку свою тетрадь, он давал наказ: «Скоро станешь взрослым, сынок! Сбереги всё это и изучай! Годами, долгими годами собрано всё здесь! А сам начни с чистого листа!», – и с этими словами, вручил ему новую, толстую тетрадку.

      «Надо немного отдохнуть, хотя бы часок поспать, набраться сил, они мне ещё как пригодятся!» – давал себе приказ больной. Но воспоминания не желали подчиняться и продолжали волна за волной лезть в больную голову.

      За дверями комнаты послышался басистый шёпот мужика.

      – Ну що, спыть, чи нэ спыть? А-а, пиду проверю, дило у менэ к ньому!

      В дверь постучали и в комнату вошёл сам хозяин дома – Поросюк Мыкола, добрый толстяк. Поспать не удалось, уж если зашёл, то какую-то новость принёс, зазря, просто так, он не заходил бы.

      – Здрав будь, Эльбрусу Эвэрэстовычу! Ну як ты, очухавсь трохы? Я до тэбэ, нэ сэрчай, з запыскою я, – и протянул пол листа, выдранного из ученической тетради. Эльбрус Эверестович прочёл крупные, корявые буквы: «Прихади лебидь. Нада работать».

      – Кто принёс? – равнодушно спросил усталый Эльбрус.

      – Та стоить такый психованный, вэртлявый во двори, ответа ждэ.

      «Дёрганый! – догадался Эверест. – Шаман прислал! Что это он милость такую мне оказать вздумал? Не копается значит крупа золотая без меня? Время на дрова, на воду, пожрать из лавки принести, на всё тратить надо. А в лавку только ещё он, Шаман, сунуться может. Этих, с их рылами за порог не пустят, не любят чужаков в посёлке, да ещё из мест магаданских. Видно без харча горячего мощи поусыхали, каменюки ворочать силушек не хватает. Каждый час, потерянный в разгар сезона, дорого обходится».

      – КПД, КПД! Плохой у них КПД – иссякать начал! Ещё пару неделек таких, и на нарах таёжных лежать по полдня станут, – произнёс вслух Гималайский.

      – Шо таке? Шо за КПД таке, нэ разумию? – переспросил Поросюк.

      – Это коэффициент полезного действия, Микола. Если твои рыбаки план перевыполняют – это высокий КПД, а если нет, ты их матом, угадал?

      – Вирно кажешь, ще как, матом! Як же ж тэбэ Шаман отхэрачыв? А? Эльбрусу Эвэрэстовычу? Та цэ така скотына дика, звэрюга бэзбожна, з людыною так поступаты. Тэбэ сила якась нэчыста прям в бухту, пид ногы нам прикатыла. Мы тэбэ полужывого к мэни принэйслы, людына злякалась, дрысточка у штанци, уси понавалювалы, уси поутикалы з бэрега. Злякав ты нас, Эльбрусу Эвэрэстовычу! Скилки крабив побросалы, позатухалы вже на берэгу. Ганка моя уколы тэбэ у срацю понатыкала, от гимна курячегу насылу отшкрябалы. Тэлэса вид скруткы такыйной ще сыльно болять? А? Эльбрусу Эвэрэстовычу? Я ж бачу як страдаешь. Цэ ж надо, з людыною таке придуматы, на дровыняку так посадыть, ныколы нэ бачив такое, а як разукрасэты, гимном по мордасти, тьфу…! Одын вин на цэ ума нэ маеть, це хтось надоумкав його, але баек наслухавсь в камэри звоею, там всёму