Повелитель войн. Бернард Корнуэлл

красный драконий стяг Хивела из Диведа. Ближе к нам, прямо за речным бродом, раскинулась дюжина шатров, осененных треугольным стягом Гутфрита со злобно ощерившимся вепрем. Значит, и Гутфрит здесь. Я заметил, что его небольшой лагерь охраняют воины с эмблемой Этельстана в виде сжимающего молнию дракона на окованных железом щитах. Такая же красовалась на флаге Этельстана на высоченном древке из ствола сосны у входа в самый большой каменный круг, а рядом с ним на шесте почти такой же высоты развевался бледный штандарт с крестом цвета запекшейся крови.

      – А это чье знамя? – спросил Финан, указав на него.

      – Этельстана, наверное.

      – И Хивел тут! – удивился ирландец. – Я думал, что он в Риме.

      – Уже вернулся, – предположил я. – Или только собирается. Кто скажет? Так или иначе, валлийцы здесь.

      – А где наше знамя?

      – В Беббанбурге, – был мой ответ. – Я про него забыл.

      – А у меня два своих есть, – довольным тоном заявил Эгил.

      – Тогда разверни одно. – Мне хотелось, чтобы Этельстан увидел, как треугольный флаг с темным орлом, принадлежащий норманнскому вождю, прибывает в его лагерь.

      Мы переправились через брод. Здесь нас встретили западные саксы, охраняющие шатры Гутфрита.

      – Ты кто такой? – Мрачного вида воин вскинул руку, приказывая остановиться.

      – Эгил Скаллагримрсон.

      Я намеренно попросил Эгила возглавить отряд на переправе. По бокам у него ехали воины-норманны, а я и Финан держались позади. Мы остановились еще в реке, вода журчала, доходя коням до бабок.

      – И куда едешь? – резко осведомился мрачный.

      – Куда хочу, – ответил Эгил. – Это моя страна.

      Он хорошо говорил по-энглийски, нахватавшись от девиц-саксонок, так и прыгавших к нему на ложе, но теперь намеренно коверкал слова, как если бы едва их знал.

      – Сюда можно только приглашенным. А ты, сдается мне, не входишь в их число.

      На подмогу к мрачному подоспели с десяток западносаксонских копейщиков со щитами Этельстана. Кое-кто из людей Гутфрита расположился позади в надежде поглазеть на казавшуюся неизбежной стычку, а все новые уэссекцы спешили на подмогу к своим.

      – Я иду туда. – Эгил указал на юг.

      – Ты развернешься и отправишься туда, откуда пришел, – посоветовал мрачнолицый. – Вы все и до самого конца: назад, в вашу проклятую страну за морем.

      Маленький отряд разрастался в числе с каждой минутой, и по мере того, как весть распространялась со скоростью пожара, из лагеря прибывало все больше саксов, пополняя его ряды.

      – Разворачивайтесь, – проговорил мрачный медленно и с угрозой, как если бы обращался к упрямому мальчишке. – И проваливайте отсюда.

      – Нет, – сказал я и втиснул своего скакуна в зазор между Эгилом и его знаменосцем.

      – Дед, а ты кто такой? – с вызовом спросил сакс, перехватывая копье.

      – Убей старого придурка! – заорал один