Избранные вещи. Алексей Борисович Черных

и водки с отставленным пальчиком мало,

      Чтобы Та́ис Афинской постичь политес и манеры.

           * * *

      Бледно-кисельным туманом

      Заволокло всю округу.

      Пространство, словно дурманом

      И сыростью сжало туго.

      Мир потерял воздушность,

      Его загребла лениво

      Влажно-туманная сущность,

      Некий субстрат депрессива.

      Кажется, будет сыро

      Вечность – и суше не станет.

      Кажется, ёжики мира

      Все как один в тумане.

      Перевод с английского.

      Уильям Строд. На жизнь человека

      Что наша жизнь? Игра страстей, котёл,

      И наша радость – ноты разобщенья

      Из чрева матери, из ульев сонных пчёл,

      Из крошечных комедий безвременья:

      Земля – театр, небесный театрал,

      Скучая, бдит, кто бьётся, кто торгует.

      Могила скроет нас от солнечных зерцал –

      Игра ничьей закончится впустую.

           * * *

      Прекрасен и неуловим

      Небесный Иерусалим,

      Блистает горним хрусталём,

      Пылает трепетным огнём.

      Мой путь к нему и кос и крив,

      Но я иду, пока я жив,

      Хоть он далёк и невидим,

      Небесный Иерусалим.

           * * *

      Не пойму: я стою на земле

      У подножия звёздного неба?

      Иль небесного свода желе

      Стало твердью, где я ещё не был?

      С ног на го́лову перевернуть

      Мир в сознании суетном просто:

      Стоит лишь по-другому взглянуть

      На мерцанье плантации звёздной.

      И представить себе, что они,

      Непонятные точечки света –

      Разноцветие вспышек – сродни

      Искрам в ясной поэзии Фета.

      Что они как основа основ,

      Как начало начал – наши корни,

      Обещающие любовь

      С указаньем дороги в град горний…

      …Что-то словно случилось со мной,

      Мысли как бы сорвались с опорок.

      Нужно срочно мотнуть головой

      И отбросить чарующий морок.

      Ах, ну да… я же в мокрой траве,

      После денных забот тренируясь,

      Замер, стоя на голове,

      Вверх тормашками, – небом любуясь.

      Антропологическое

      1.

      Легко не знать, что будет завтра,

      Не видеть точек бифуркаций.

      И кашу с фруктами на завтрак

      Есть до овсяночных мутаций.

      А антропологи вещают

      (И Дробышевский подтвердит то):

      Мозг человеческий теряет

      Брутто-размеры-габариты.

      Не говоря о предках наших,

      Мозг даже у неандертальцев

      Побольше был, чем есть – у кашей

      Себя харчующих страдальцев.

      Чем человек сумеет встретить

      Возможных бедствий наступленье?

      Природа может ведь ответить

      На наше к ней пренебреженье.

      Ведь если вдруг нахлынут стаи

      Из