Избранные вещи. Алексей Борисович Черных

провести междупланетный,

      Масштабный шахматный турнир?)

      Легко эстетствовать по жизни,

      Витийствовать и рассуждать.

      Пока твою не справят тризну,

      Изволь почаще рифмовать.

           * * *

      Цицерон говорил: «Ганнибал у ворот!»,

      Но его абсолютно не слушал народ,

      И пока гром не грянул, и враг не пришёл,

      Говорили, что тот Цицерон – балабол.

      Всем известно, что рядом, под боком,

      Не дано проявляться пророкам.

           * * *

      Чу́дище о́бло, озо́рно, огро́мно,

                Стозе́вно и ла́яй

      Смотрит вослед – не беззлобно и томно, –

                Почти не мигая.

      Мозгом спинным ощущать этот взгляд ты

                Ещё будешь долго.

      С чудищем о́блым общаться вприглядку –

                Стараться без толка.

           * * *

      Престранный мир, где каждый человек

      Готов скрутиться в жгут противоречий

      И стать для Чеховых, Толстых, Лопе де Вег

      Прообразом их злободневных скетчей;

      Готов и на словах, и на мечах

      Он выйти победителем из спора.

      А мальчики кровавые в глазах

      Проявятся… Но вряд ли очень скоро.

      Исса, сын крестьянина

      О прогрессе и улитках

      На обращение Иссы к улитке тихо ползти вверх по склону Фудзиямы, до самых высот оной

      Нам врут: не только вверх улитки

      Ползут по склонам Фудзиямы –

      Они порой довольно прытко,

      Глупя, соскальзывают в ямы;

      Крадутся перпендикулярно

      Бегущей на верха́ дороге.

      Они – как будто биполярны,

      Как есть же – просто брюхоноги.

      Прогресс стал следствием ошибок

      И проб – не глупого стремленья

      Стай фудзиямовых улиток

      Взбираться вверх до помраченья.

      Навеянное Иссой

      1.

      Глу́бится ямка под струйкой мочи;

                Снег у ворот.

      Журчанье чуть слышно в безмолвной ночи

                Песней без нот;

      Снежный покров на земле неживой

                Девственно чист,

      Лишь у ворот он являет собой

                Исписанный лист.

      2.

      Облетает листва с удручённого клёна,

           С отвращением падая в грязь.

      Беззащитно стоять будет клён обнажённый

           До весны, никого не стыдясь.

      И когда новый лист, закружив над землёю,

           Упадёт, не задев никого,

      Мир, охваченный глупостью и суетою,

           Не заметит паденья его.

      3.

      Словно проснулись сверчки и пичуги,

                Луг осмелел,

      Близкими стали далёкие звуки,

                День посерел.

      Свежесть несёт набежавшая туча,

                Зной бороздя.

      Как тяжела, и душна, и тягуча

                Жизнь без дождя.

      4.

                Утром