Дозоры: Ночной Дозор. Дневной Дозор. Сумеречный Дозор. Сергей Лукьяненко

сюда, Грэйсик!

      Кот стоял на пороге спальни. Шерсть у него топорщилась, глаза горели. Он смотрел мимо Егора, в угол, на кресло у журнального столика. На пустое кресло…

      Мальчик почувствовал, как по телу пробежал уже привычный холодок. Он рванулся так резко, что слетел с дивана и упал на пол. Кресло было пустым. Квартира была пустой и запертой. Вокруг потемнело, словно солнечный свет за окном померк…

      Рядом кто-то был.

      – Нет! – закричал Егор, отползая. – Я знаю! Я знаю! Вы здесь!

      Кот издал хриплый звук и метнулся под кровать.

      – Я вижу! – крикнул Егор. – Не трогай меня!

      Подъезд и без того оказался мрачным и грязноватым. А уж глядя из сумрака – настоящая катакомба. Бетонные стены, в обычной реальности просто грязные, в сумраке оказались поросшими темно-синим мхом. Гадость. Ни одного Иного тут не живет, чтобы вычистить дом… Я поводил ладонью над особо густым комком – мох зашевелился, пытаясь отползти от тепла.

      – Гори, – велел я.

      Не люблю паразитов. Пусть даже особого вреда они не причиняют, всего лишь пьют чужие эмоции. Предположение, что крупные колонии синего мха способны раскачивать человеческую психику, вызывая то депрессии, то необузданное веселье, никем так и не доказано. Но я всегда предпочитал перестраховаться.

      – Гори! – повторил я, посылая в ладонь немножко силы.

      Пламя, прозрачное и жаркое, охватило спутанный синий войлок. Через миг пылал весь подъезд. Я отступил к лифту, надавил кнопку, вошел в кабину. Кабинка была почище.

      – Девятый этаж, – подсказала Ольга. – Зачем тратишь силы?

      – Копейки…

      – Тебе может понадобиться все, что ты имеешь. Пускай бы рос.

      Я промолчал. Лифт медленно полз вверх, сумеречный лифт, двойник обычного, по-прежнему стоявшего на первом этаже.

      – Как знаешь, – решила Ольга. – Молодость… бескомпромиссность…

      Двери разошлись. На девятом этаже огонь уже прошел, синий мох горит, как порох. Было тепло, куда теплее, чем обычно в сумраке. Слегка пахло гарью.

      – Вот эта дверь… – сказала Ольга.

      – Вижу.

      Я действительно почувствовал ауру мальчика у двери. Он даже не рискнул сегодня выйти из дома. Прекрасно. Козленок привязан за крепкую веревочку, остается дождаться тигра.

      – Войду, наверное, – решил я. И толкнул дверь.

      Дверь не открылась.

      Да не может такого быть!

      В реальности двери могут быть закрыты на все замки. У сумрака свои законы. Только вампиры нуждаются в приглашении, чтобы войти в чужой дом, это их плата за излишнюю силу и гастрономический подход к людям.

      Чтобы запереть дверь в сумраке, надо по меньшей мере уметь в него входить.

      – Страх, – сказала Ольга. – Вчера мальчишка был в ужасе. И только что побывал в сумеречном мире. Он закрыл за собой дверь… и, не заметив того, сделал это сразу в двух мирах.

      – И что делать?

      – Иди глубже. Иди за мной.

      Я посмотрел на плечо – никого не было. Вызвать