Дозоры: Ночной Дозор. Дневной Дозор. Сумеречный Дозор. Сергей Лукьяненко

потянулась ко мне через стол. Сказала таинственным шепотом:

      – Скажу честно: мне надоело. У меня крепкие нервы, но так жить нельзя. Мой шанс – выполнить миссию такой важности, что у руководства не будет выхода, кроме как помиловать меня.

      – Где взять такую миссию?

      – Она уже есть. И состоит из трех этапов. Мальчишка – мы защитим его и перетащим на сторону Света. Вампирша – мы ее уничтожим.

      Тон у нее был уверенный, и я вдруг поверил Ольге. Защитим и уничтожим. Без проблем.

      – Только это все мелочи, Антон. Тебе подобная акция поднимет уровень, но меня не спасет. Главное – девушка с черной воронкой.

      – Ею уже занимаются, Ольга. Меня… нас от задания отстранили.

      – Ничего. Им не справиться.

      – Да? – с иронией спросил я.

      – Не справиться. Борис Игнатьевич – сильный маг. Но в иных областях. – Ольга насмешливо прищурилась. – А я занималась прорывами инферно всю жизнь.

      – Вот почему война! – сообразил я.

      – Конечно. Таких выплесков ненависти в мирное время не бывает. Гаденыш Адольф… у него было много поклонников, но его спалили бы в первый же военный год. Вместе со всей Германией. У Сталина ситуация была иной, чудовищно много обожания… мощный щит. Антон, я, простая русская женщина… – мимолетная улыбка показала все отношение Ольги к слову «простая», – всю последнюю войну занималась тем, что прикрывала врагов своей страны от проклятий. За одно лишь это я заслужила помилование. Веришь?

      – Верю. – Мне показалось, что она захмелела.

      – Сволочная работа… всем нам приходится идти против человеческой природы, но заходить настолько далеко… Так вот, Антон. Они – не справятся. Я – могу попробовать. Хотя полной уверенности нет и у меня.

      – Ольга, если все так серьезно, ты должна подать рапорт…

      Женщина покачала головой, оправила мокрые волосы:

      – Не могу. Мне запрещено общаться с кем-либо, кроме Бориса Игнатьевича и партнера по заданию. Ему я сказала все. Теперь могу лишь ждать. И надеяться, что мне удастся справиться – в самый последний момент.

      – А шеф этого не понимает?

      – Думаю, что, наоборот, понимает.

      – Вот оно что… – прошептал я.

      – Мы были любовниками. Очень долго. И вдобавок друзьями, что встречается реже… Итак, Антон. Сегодня решаем вопрос с мальчиком и психованной вампиршей. Завтра ждем. Ждем, пока не прорвется инферно. Согласен?

      – Мне надо подумать, Ольга.

      – Славно. Думай. А сейчас мне пора. Отвернись…

      Я не успел. Наверное, Ольга сама виновата в этом. Не рассчитала, сколько времени ей отпущено.

      Это действительно выглядело отвратительно. Ольга задрожала, выгнулась дугой. По телу прошла волна: кости изгибались, будто резиновые. Кожа лопалась, обнажая кровоточащие мышцы. Через мгновение женщина превратилась в смятый комок плоти, бесформенный шар. И шар все съеживался и съеживался, обрастая мягкими белыми перьями…

      Полярная сова вспорхнула с табуретки с криком полуптичьим-получеловеческим. Метнулась к облюбованному месту на холодильнике.

      – Дьявол! –