Дозоры: Ночной Дозор. Дневной Дозор. Сумеречный Дозор. Сергей Лукьяненко

не верю в технику, – с сомнением отозвалась Ольга. – Я видела, как восстановился оборотень, разорванный на клочки снарядом.

      – И быстро он восстановился?

      – За трое суток.

      – А я о чем говорю?

      – Хорошо, Антон. Если ты не доверяешь своим собственным силам…

      Она осталась недовольна, я это понимал. Но я не оперативник. Я штабной работник, которому поручили поработать в поле.

      – Все будет хорошо, – успокоил я. – Поверь. Давай сосредоточимся на поисках приманки.

      – Пошли.

      – Вот здесь все и произошло, – сообщил я Ольге. Мы стояли в подворотне. Разумеется, в сумраке.

      Порой мимо проходили люди, смешно огибая меня, пусть и невидимого.

      – Здесь ты убил вампира. – Тон Ольги был донельзя деловым. – Так… понимаю, друг мой. Зачистил мусор плохо… впрочем, не важно…

      На мой взгляд, никаких следов от упокоившегося вампира не осталось. Но я не спорил.

      – Тут была вампирша… здесь ты ее чем-то ударил… нет, плеснул водкой… – Ольга тихонько засмеялась. – Она ушла… Наши оперативники совсем потеряли хватку. След четкий до сих пор!

      – Она обернулась, – мрачно ответил я.

      – В летучую мышь?

      – Да. Гарик сказал, что она успела в последний момент.

      – Плохо. Вампирша сильнее, чем я надеялась.

      – Она же дикая. Она пила живую кровь и убивала. Опыта у нее нет, а вот сил – хоть отбавляй.

      – Уничтожим, – жестко сказала Ольга.

      Я промолчал.

      – А вот и след мальчишки. – В голосе Ольги послышалось одобрение. – А и впрямь… хороший потенциал. Пошли посмотрим, где он живет.

      Мы вышли из подворотни, двинулись по тротуару. Двор был большой, окруженный домами со всех сторон. Я тоже чувствовал ауру мальчишки, хотя очень слабую и спутанную: он тут ходил регулярно.

      – Вперед, – командовала Ольга. – Сверни налево. Дальше. Направо. Постой…

      Я остановился перед какой-то улицей, по которой медленно полз трамвай. Из сумрака я так и не выходил.

      – В этом доме, – сообщила Ольга. – Вперед. Он там.

      Дом был чудовищный. Плоский, высоченный да вдобавок еще стоящий на каких-то ножках-опорах. При первом взгляде он казался исполинским памятником спичечному коробку. При втором – воплощением болезненной гигантомании.

      – В таком доме хорошо убивать, – сказал я. – Или сходить с ума.

      – Займемся и тем, и другим, – согласилась Ольга. – Знаешь, у меня в этом большой опыт.

      Егор не хотел выходить из дома. Когда родители ушли на работу, когда хлопнула дверь, он немедленно почувствовал страх. И в то же время знал: за пределами пустой квартиры страх превратится в ужас.

      Спасения не было. Нигде и ни в чем. Но дом создавал хотя бы иллюзию безопасности.

      Мир сломался, мир рухнул вчера ночью. Егор всегда честно признавал, ну, не при всех, а для себя самого, что он не храбрец. Но и трусом, пожалуй, тоже не был. Были вещи, которых можно и нужно бояться: шпана, маньяки, террористы, катастрофы, пожары, войны, смертельные болезни. Все в одной куче, и все одинаково далеко. Все это реально существовало