Журнал «Иностранная литература» № 01 / 2011. Группа авторов

пол.

      Ручка ее фарфоровой

      чашки должна быть

      стерта до пористой

      глины; выключатель,

      который она нащупывала

      в темноте,

      должен был

      раскрошиться

      до основания.

      Путь ее жизни

      должен был бы сильней

      процарапать

      пространство,

      ее смерть —

      оставить заметнее

      шрам. Но – увы! —

      этот мир

      слишком тверд.

      Дэвид Седарис

      Рассказы

      Перевод и вступление Светланы Силаковой

      © 2006, 2007, 2009 by David Sedaris

      © Светлана Силакова. Перевод, вступление, 2011

      "Трудно ли писать о глубоко личных вещах? Мне – ничуть. Я охотно пишу о своих мерзких, постыдных поступках. Думаю: а ведь отличный материал! Понимаете, когда описываешь мерзкие, постыдные поступки посторонних людей, получается не столь эффектно. А вот когда рассказываешь, какая ты сам сволочь, читатели относятся к тебе милосерднее. О себе писать проще. И, поверьте, во всех моих произведениях самый мерзкий персонаж – это я”.

      Так признался в интервью Дэвид Седарис, уже будучи известным писателем. Но поверьте на слово: его книги дарят друзьям в качестве лекарства от хандры. Да и нет в его произведениях сугубо черного юмора – лишь самоирония, честность и трезво-философский взгляд на мир.

      Гротесковый рассказ Седариса “Чем я обязан университету” – чистая правда. Только не подумайте, будто в Принстоне автор учился еще во времена идолопоклонства (собственно, студентом этого университета Седарис никогда не был, да и высшее образование получил с третьей попытки). Но, как и герой рассказа, он нашел себя в жанре сатирической автобиографии, и первое время его родственники, наверно, краснели, читая о чудачествах героев со своими именами.

      Русскоязычные читатели называют Седариса американским Довлатовым. В его рассказах дистанция между повествователем и автором (корректнее будет сказать “предполагаемым автором”) – минимальная. Да и откуда ей взяться, если первоначально Седарис выступал со своими текстами на радио! Разумеется, в один прекрасный день появился дотошный журналист, который сличил биографию Седариса с его произведениями и раструбил на всю страну, что многие факты – о ужас! – гротескно преувеличены. “Ну и что? – пожали плечами слушатели. – Читали и будем читать”.

      Параллели между Седарисом и Довлатовым тоже очевидны: оттенок аутсайдерства, повествование от первого лица, подтрунивание над своими вредными привычками и даже жизнь на чужбине – Седарис проводит много времени во Франции и охотно делится своими впечатлениями от этих странных французов и их фантастического языка. Но по настроению Седарис ближе к другому ленинградцу – лирику и ернику Виктору Конецкому.

      "Когда я читаю вслух рассказ о моем брате, то в финале всегда боюсь сорваться на плач. Понимаете, мысли всякие в голову лезут: а вдруг с братом что-то стрясется? Как же я тогда?.. Я вовсе не хотел никого разжалобить, честно. Но когда читаю эту вещь вслух, горло перехватывает от грусти…” – говорит Седарис. Кстати, он прекрасный чтец. Не зря его дважды выдвигали на “Грэмми” – за аудиокнигу “Одень свою семью в вельвет и коттон” и за диск с записью живого выступления в Карнеги-холле. А совокупный тираж “бумажных” книг Седариса