Трепещи, Америка! Часть вторая. Капкан тщеславия. Игорь Ильич Бобров

В подвале дома мальчишки устроили небольшой спортивный зал, куда притащили две чугунные гири, установили перекладину и повесили боксерскую грушу – мешок из-под картошки, набитый песком.

      – В драке бей первым, – учил Колька. – От первого удара зависит все. Бей не рукой, в удар все тело вложи, как пружина разжимается. А потом не давай опомниться. Бей ногами, головой, руками – пока пощады не запросит или не упадет, но лежачего уже бить нельзя – западло это.

      Во время обучения Черт Илью не щадил. В поединках бил по-настоящему, до первой крови.

      – Тебя в жизни никто жалеть не будет, и ты никого не жалей, – говорил Колька. – Всегда смотри противнику в глаза, и ты поймешь – когда и куда он будет бить. Глаза, они как зеркало. По глазам узнаешь все.

      Уроки в подвале пошли на пользу. Илья подкачался на гирях и научился драться, теперь он всегда бил первым. Синяки проходили – характер формировался. Крепкий, жесткий, как у матери и бабушки. Обидные клички прекратились. Теперь он был не только самым умным в классе, но и самым сильным.

      Бабушка умерла тихо и неожиданно, когда Илья учился в седьмом классе. Оказалось, что у нее уже давно развивался рак. Бабушка терпела боль, не подавала вида, чтобы не причинить хлопот и страданий окружающим.

      От нее Илье достались любовь к французскому языку, стремление везде быть первым и уверенность, что у него особенное предназначение в этом мире.

      После смерти бабушки в семье наступили тяжелые времена. Зубовы и так жили бедно, а без пенсии бабушки стало совсем плохо. Мама уже не работала на ткацкой фабрике. Врачи нашли у нее болезнь легких и посоветовали сменить работу. В швейном ателье, куда она устроилась закройщицей, платили очень мало.

      От этого времени в памяти у Ильи остались сырая холодная комната в коммуналке с печным отоплением, железная кровать с панцирной сеткой и ножная швейная машинка, на которой мама вечерами «шила на людей», стараясь хоть как-то залатать постоянные дыры в скудном семейном бюджете. Шила с задернутыми наглухо шторами. Боялась, что кто-нибудь «заложит» и ее оштрафуют или, того хуже, посадят в тюрьму. Ведь в те времена любой приработок считался преступлением и карался по всей строгости социалистических законов. Ее целью в жизни был сын и она пыталась сделать так, чтобы ему не было стыдно за свою бедность и безотцовщину перед ровесниками.

      Илья хотел бросить школу после восьмого класса, но мама запретила ему даже думать об этом, правда, на каникулах она разрешила пойти на работу, и он два года подряд летом работал помощником наладчика на ткацкой фабрике. Там, в шумном цехе, среди пота и пыли, Илья получил свои первые уроки взрослой жизни и навсегда понял, что никто ему ничего не должен. Он твердо решил, что добьется всего сам.

      Юношество закончилось вместе с аттестатом. Илья, по настоянию мамы, поехал поступать в институт на Урал, в далекий город Свердловск. Там жил старинный друг семьи Зубовых, давний бабушкин ученик, который стал настоящим профессором. Он обещал помочь с поступлением и потом присматривать