Красная стрела и многое другое. Александр Абрамович Козлик

разрешению Петра Константиновича. Дали ему три года, за несговорчивость. Петру Константиновичу было около 50 лет. Возраст, почти, такой же, как у Николая Ивановича, бывший начальник криминальной милиции одного из районов гор. Москвы. По характеру они были схожи и поэтому быстро сошлись и часто стали проводить вместе время. У Петра Константиновича подходил срок УДО, и он рассчитывал, что его отпустят, похоже, было, что про него уже забыли. Империя Ивановского все-таки была развалена, но еще оставались «островки», которые возглавляли близкие к Ивановскому люди. Эти люди его не забывали на «зоне» и он рассчитывал, что после освобождения, помогут с работой. К власти, Петр Константинович относился крайне негативно, но высказывался всегда иносказательно, не забывая, где он находится. Но обида за «посадку» чувствовалась во всем его поведении. Перед судом, Петр Константинович немного волновался, а вдруг вспомнят про него, но все обошлось и его освободили. Перед расставанием, обменялись адресами и решили встретиться. Мечта была общая: хорошенько попариться и выпить по 100 грамм на «воле».

      В это же время, появляется на «зоне» Пивнюк П. Т. Вызывает на встречу Николая Ивановича и пытается внушить ему, что с ними бороться бесполезно, надо признать, что он совершил покушение, тогда они могут сделать ему поблажки, даже срок не увеличат, а так, найдут, за что зацепиться и добавить. Не стал Николай Иванович с ним разговаривать, выслушал все и сказал: «делайте что хотите, раз совесть позволяет», и ушел.

      Но тут повезло Николаю Ивановичу, не все же время черная полоса длится. Не стало руководство дожидаться очередного «раскрытия» покушения на Гогия, отстранили Пупченко и Пивнюка от расследования данного уголовного дела.

      Подошло время освобождения, и Николай Иванович поехал домой.

      Семья тепло встретила Николая Ивановича: жена и сын вовсю старались, чтобы он поскорее забыл тот кошмар, через который ему пришлось пройти. Сын рассказал, как его задержали и поместили в КПЗ, допрашивали почти сутки, вынуждая дать показания, что отец с кем-то встречался, чего-то готовил, проверял оружие. Следствие пыталось определить круг его знакомых, чтобы добыть нужные им показания. Только после того, как Николай Иванович дал признательные показания, что оружие его, сына выпустили и пригрозили, что к нему могут еще вернуться. Из разговора с сыном, Николай Иванович понял, что тот поражен тем, что произошло, особенно беспределом со стороны следствия и оперативников. Он никогда не встречался с нашим правосудием и методы его работы, поразили до глубины души. Сын решил покинуть Россию и уехать жить за рубеж, независимо куда, лишь бы, не здесь. Сын окончил Академию им. Баумана, учился в аспирантуре и разослал везде письма с просьбой о поступлении в магистратуру университетов. Он стал уговаривать и Николая Ивановича уехать в Америку. Там уже жили дальние родственники, и могли помочь с переездом. Николай