Призрачный мир. Сборник фантастики. Олег Дивов

отлично! У вас товар – у нас купец!

      Сержант швырнул гранаты, одну за другой, целясь в открытый люк.

      Первая граната, как ему показалось, даже куда-то там попала! Но вторая – точно нет. Отскочив, она покатилась по броне горящего B-2.

      Вот же дрянь! Сержант упал, закрыв голову руками.

      Что и как взорвалось в немецком танке, он не понял. Однако – взорвалось!

      Двух ошалевших немецких танкистов прикончили Курсилов с Чевтаевым – молодцы, не зевали.

      Обухов пытался внести предложение из разряда «Не взять ли языка?». Но мысль свою из-за полученной легкой контузии связно донести до товарищей не смог.

      Это был самый результативный танковый бой, проведенный сержантом Обуховым в его жизни. И, к слову, самый результативный из виденных им!

      Все, кто умеют считать патроны в «маузере» красного командира, глядя в кинотеатре фильм про борьбу с басмачами, легко сосчитали бы: «Стюарт» Обухова уничтожил три немецко-фашистских танка вместе с экипажами!

      Обухов считать умел, и его очень беспокоил вопрос: а где же оставшиеся четыре танка из числа тех, что они видели?

      Ведь каждую секунду в поле зрения мог появиться R-35! И хотя пушечка его не внушала почтения, ее в паре с пулеметом «Шательро» вполне хватило бы, чтобы перебить наших героических танкистов, как куропаток.

      – А пожара-то нет, – голосом без выражения сказал Курсилов, кивнув на их родной «тридцать первый».

      – Тут вопрос, работает ли у нас пушка, – вздохнул Леонов.

      Действительно, делать выводы о боеспособности «Стюарта» можно было, только проверив пушку. Если она не в порядке – отбиться от вражеских танков никак не выйдет, и машину придется бросить.

      – Леонов, быстро в танк, проверяй орудие. Вы, – глаза разгоряченного боем Обухова пылали, как уголья, и он буквально опалил взглядом Чевтаева с Курсиловым, – приступайте к ремонту гусеницы. Ну а я на рекогносцировку.

      За несколько метров до гребня холма сержант упал в мягкую, пегую прошлогоднюю траву и с легкостью человека, редко евшего досыта, пополз.

      Что ж, а вот и те самые четыре танка… Два R-35 и две пулеметные танкетки. Все – с румынскими, а не с немецкими, экипажами.

      Последнее обстоятельство было существенным и счастливым. Потому что румыны поторопились продемонстрировать присущие себе стойкость и боевитость (а капитан Агеев сказал бы – «уровень политико-морального состояния») и, узрев гибель обоих гигантов B-2, спешно драпали!

      «Нам бы только до танков ихних добраться, и дело пойдет». Слова Леонова оказались пророческими. На одном легком «Стюарте» разогнать отряд из семи танков, два из которых тяжелые!

      Обухов улыбнулся во все зубы.

      – Пушка сдохла, – доложил Леонов, когда сержант вернулся.

      – А еще у нас от обстрела полно трещин, – добавил мехвод Чевтаев. – Много бензина вытекло. Того, что осталось, хватит на считаные километры.

      – Ну, значит, будем выполнять приказ командования, – заключил Обухов. – Выходить на плацдарм, захваченный к югу от Новороссийска.

      – Пешком?

      – Почему